Время бусово (СИ)

Савромату не хотелось, чтобы сарматы, как саранча, прошли по землям царства, топча и опустошая его на протяжении всего своего пу-ти следования. Но с другой стороны он очень желал, чтобы сарматская орда оттеснила от земель Боспора нахальных готов, с которыми вновь не стало никакой управы и которые вновь просочились в степи Таври-ды, грозя снова отобрать боспорские города и веси в столь благодатном крае. Они еще вели себя относительно мирно, не штурмуя и не беря на копье города, довольствуясь лишь степными просторами и кочевьями на них. Возможно, копили силы, чтобы в один прекрасный или же не-счастный день обрушиться на них. «Если орда оттеснит от берегов Су-рожского моря готов в глубь материка, то с теми, что уже просочились на земли Тавриды, — размышлял не раз Савромат как до прибытия по-сольства Буса, так и во время оного, и к таким размышлениям были все основания, — войдя в союз с князем Русколани, мы справимся быстро. А почему мы? — тут же мысленно спросил сам себя царь. — Пусть с ними разбирается князья Русколани и их подданные, — вынес он, в конце кон-цов, мысленное заключение своему немому диалогу. — Мне же надо сделать так, чтобы и Буса в Тавриду с его русколанскими дружинами без лишнего шума и огласки пустить, и сарматские орды без урона для себя пропустить, и земли царства, если повезет, расширить, не бряцая оружием… Судьба, она может по всякому обернуться, так что не худо будет на всякий случай и перед готскими вождями чистым казаться… Тяжело? — спрашивал он сам себя и тут же отвечал: — Тяжело, но впол-не возможно». Поэтому он во время переговоров с Бусом был и сговор-чив, и уступчив, и любезен. Не забыл на этот раз даже молодоженов подарками одарить: Бусу — великолепного коня серой масти, а Эвлисии — отрез китайского шелка.

Что и говорить, дальновидным, а еще более прехитрым был царь Боспора Савромат. Впрочем, новая тактика, видимая доброжелатель-ность и благосклонность владетеля Боспора не очень-то ввела в заблуж-дение о его сущности русколанское посольство, особенно волхва Злато-гора, давшего еще по прежнему визиту всеисчерпывающую характери-стику его личности.

«С паршивой овцы хоть шерсти клок», — подвел итог переговорам волхв Златогор в личной беседе с Бусом перед тем, как отправиться им в Кияр Антский.

СКОЛОТ И ВРАН

В городе Кияре Антском, стольном граде Русколани, наблюдалась необычная для этого времени раннего летнего дня суматоха. Особенно это заметно было во дворце князя Дажина. Все куда-то спешат, бегут, как очумелые.

— Что происходит, люди добрые? — спросил только что въехавший в город через мытные ворота на степной низкорослой соловой лошадке седобородый мужчина лет тридцати с хвостиком, то ли воин, то ли ку-пец, сразу и не разберешь, вместе с которым было еще трое сопровож-дающих его верховых, державшихся почтительно и чуть позади.

Воротная стража, занимаясь своим делом по сбору мытного налога со всех входящих и въезжающих в город, проявляя усердие в этом «не-легком» труде, чтобы ненароком кого-нибудь не пропустить в город без положенного сбора, даже ухом не повела на заданный вопрос, как и спешащие люди, которые то ли не обратили внимания на вопрос неиз-вестного всадника, то ли открыто проигнорировали его: мол, не твое дело, чужеземец. Едешь своей дорогой, ну, и езжай дальше, нечего лю-бопытство свое тешить, да и нам недосуг тут лясы с тобой точить. Од-нако мытный сбор взять не позабыли: хоть и мелкую монету, да в кису положили, чтобы вечером сдать княжескому тиуну, отвечающему за мытный сбор и казну.

Всадник, проявивший интерес к городской сутолоке, кто бы он ни был: русич из ближайшего апоселения или же действительно иностра-нец, хорошо знавший язык русов, одет был добротно, несмотря на жару. Под серым, запыленным, походным, похожим скорее на воинский, чем на купеческий, плащом, собранным у ворота ближе к левому плечу шелковой тесемкой и сколотого для пущей крепости серебряной за-стежкой-тамгой, была видна легкая панцирная защита поверх белой полотняной средней длины рубахи с вышитым, как это делают славян-ские женщины, воротом и подолом.