Время бусово (СИ)

Сколот, слушая в пол-уха перебранку горожан, подумал: «Не знаю, как Ладуня, но моя Радослава уж точно была не чета заморской краса-вице. Однако, не судьба…». Прошли годы, но он по-прежнему продол-жал величать Радославу своею, даже ее смерть в том не помешала. Тут взгляд его упал на комонную группу, хотя остальные горожане были все пеши, пробившуюся почти к вратам крепости, где должна была стоять княжеская чета, встречающая кортеж сына. «Смотри ты, — мысленно удивился Сколот, — и последние посетители корчмы тут, во главе со своим предводителем, гарцующем на вороном коне. И не просто тут, а верхом и в первые ряды пробрались: то ли сильно любопытствуют, то ли что-то злое умыслили против князя. Не иначе… Вон, и место выбра-ли приличное: возвышенное, удобное для стрельбы из лука, да и мета-тельным ножом запросто можно любого из княжеской семьи поразить на таком расстоянии. И Вран с ними… Он-то что забыл… или опять без сурьи жаждой страдает… — Сколот прикинул расстояние на глаз: не более тридцати шагов, а хороший воин мечет метательный нож до пя-тидесяти шагов, а то и более. — И путь к отступлению, случись такое, открыт. До ближайшего леска место чистое — ничто не мешает. Тем бо-лее, при конях. Остальные-то, в том числе и мы, пеши, не комонны — попробуй, догони, если кинутся наутек… Надо своим сказать, чтобы поближе к ним придвинулись, на всякий случай… Береженого — и Сва-рог бережет, а не береженого…» Размышляя таким образом, Сколот наклонился к одному из своих сопровождающих и что-то шепнул тому на ухо, и вскоре его малочисленная группа почти незаметно для окру-жающих стала медленно перемещаться к воротной башне крепости, по-ближе к незнакомым всадникам и болтливому Врану.

Между тем, праздничная кавалькада, миновав разномастное город-ское предместье, приблизилась к крепости. Призывно и торжественно пропели сигнальные трубы прибывших, звеня медью и играя солнечны-ми зайчиками, извещая княжеский двор и дружину о прибытии важных и желанных лиц. Со стен ответили другие, не менее звучные и торжест-венные. Врата крепости открылись, и оттуда вышли встречающие: сам князь Дажин в праздничной одежде, но без оружия и брони, княгиня Ладуня, также нарядно одетая, и еще десятка два ближних родственни-ков, старшая дружина в бронях и оружны, несмотря на жару, по случаю столь торжественного события, а также жрецы града. На руках Ладуни был ребенок.

— Видать, то самое последнее дитя княгини — малолетняя княжна Лебедь Сва, — заметил тихо один из спутников Сколота, имея в виду ребенка на руках княгини. До этого момента он и слова не проронил, а тут, увидев последнее дитя княгини Ладуни и князя Дажина, не сдер-жался, прокомментировал.

— А тот малец, лет восьми — десяти, что так прижимается к княгине, — последовал его примеру другой спутник Сколота, — по-видимому, и есть их внук, княжич Боян.

Эти слова относились к нарядно одетому отроку, державшемуся за свободную руку княгини Ладуни.

— По всему видать, так оно и есть, — согласился с товарищем Ско-лот, и очи его против его же воли увлажнились. — Сирота — даже в кня-жеской семье все равно сирота. Другие его сверстники вон как резвятся, радуются. А этот тих. К бабушке льнет, словно защиты ищет… словно не отец родной из чужих краев возвращается, а дядька чужой…

— Чужой, не чужой, а столь долго и не видел он отца-то: люди ска-зывают, не менее года в Империи-то Бус находился. За это время и по-забыть не долго, — отозвался первый спутник.

— А вот тот старец, — произнес раздумчиво, словно взвешивая каж-дое слово на вес, третий товарищ Сколота, — скорее всего, сам знамени-тый волхв Сварога — Златогор. Седой, как лунь. Сколько же лет ему ми-нуло?

Дружинник Сколота не ошибся, ведя речь о русколанском волхве, это действительно был Златогор, седмицей ранее прибывший в Кияр Антский из дружины Буса и теперь встречавший Буса и его супругу вместе с княжеским домом.

— Сам подумай да подсчитай… — вновь отозвался первый сопрово-ждающий.

— Десятков восемь?..

— Если не более.

— Но как держится!

— Еще бы. Любого молодого за пояс заткнет.

— Говорят, отходит от дел…

— Не слышал.

— Злата на свое место метит.

— Злата? Это, какого такого Злата?

— Да второго сына князя Дажина…

— Это хорошо. Злат — стоящий княжич, книжник и ведун… Сдю-жит.

— И откуда вы все это знаете, — удивился таким познаниям своих спутников Сколот, не замечавший ранее их особого интереса к подоб-ным проявлениям. — Вроде бы постоянно при мне — и на тебе: обо всем и про все знают.

— Слухом земля полнится, — засмущались сопровождающие, — а уши наши воском не залиты, и глаза, слава Сварогу, бельма не имеют. Что-то и на их долю приходится. В нашем деле, как говорится, держи рот на замке, а уши и глаза открытыми…

— Это хорошо, что наблюдательны и все примечаете, в том числе и слухи… разные, — отозвался на то Сколот, — но за разговором не забы-вайте и за теми молодцами приглядывать. Не упустите их из виду. Что-то не нравятся они мне, хоть и ведут себя пока пристойно…

— Можешь не беспокоиться, — заверили Сколота его спутники. Дружно заверили. — От глаз наших не скроются.