Время бусово (СИ)

На следующий день конные вестники, названные на совете у князя, наделенные правами послов князя Русколани, снабженные короткими посланиями князя на кусках пергамента, скрепленные его подписью и княжеской печатью, о двуконь скакали в земли славян. Скакали, чтобы сообщить страшную весть, если там, куда скакали, еще о ней не знали, и кликнуть клич на сбор воев под руку князя Буса. Скакали во все сторо-ны света. К братьям-славянам и аланам, к берендеям и горским племе-нам, к боспорцам и ромеям, чтобы заручиться поддержкой или же про-стым невмешательством, чтобы не иметь борьбы на несколько сторон. Скакали простые воины и родичи князя, безусые юнцы и мужи, убелен-ные сединами.

БОЯН

С небольшим отрядом конников, возглавляемым Сколотом, держа путь на Курск, Рыльск, а оттуда и на Словенск, скакал княжич Боян. Скакал чуть ли не той же самой дорогой, которой когда-то прошел по этим землям и градам его отец Бус. Почему выбор князя пал на сына Бояна и на сотника Сколота? А потому, что оба были ближе по крови к северянам и ильменским словенам. Сколот, как никак, а сын бывшего курского воеводы. Боян же — сын курянки Радославы. Кроме того, в Словенске в настоящее время княжил князь Словен, сын Боревоя, кото-рый, как помнил Бус, в свои юные годы был неравнодушен к красоте Радославы, и в память о ней, мог быть более сговорчивым с ее сыном Бояном.

— Поспешайте! — Напутствовал их Бус, отправляя в путь. — Время не ждет. И помните: от того, как вы поведете посольство, будет зависеть многое, в том числе и победа над готами. Больше действуйте уговорами и убеждением. А если, где какой князь или старшина упрется, требуйте сбора веча, и действуйте через вече. Понапористей!.. Да слова находите такие, чтобы сердца огнем жгли, чтобы сна и спокойствия лишили, что-бы даже женщины, и те к рукоятям мечей потянулись. Помните, что для русича слово — сила, которой нет сильней!

А волхв Злат, во всем поддерживая Буса, еще посоветовал действо-вать через жрецов местных.

— Жрецы — это шея княжеской головы. Куда они повернут, туда и князь, туда и народ пойдет! — напутствовал он посланцев. Впрочем, Злат не только советовал и напутствовал, он еще и несколько пергаментных свитков, испещренных резами — ведическими письменами, понятными волхвам и жрецам, дал с наказом: — Пусть прочтут сами, а также народу на торжищах и вече…

Боян, как и его наставник Сколот, не был женат, поэтому в дорогу его собирала Эвлисия, которая хоть и доводилась ему мачехой, но лю-била его, помня клятву, данную старой княгине Ладуне, по-матерински опекать Бояна и ее дочь Лебедь. Он повзрослел, возмужал, заматерел, но проведший детство с любящей его бабкой, оставался тихим и мечта-тельным, бесконечно добрым не только к отцу и родственникам, но и просто людям, даже незнакомым. Боян добросовестно обучался у дядь-ки Сколота воинским премудростям, не ленился в то, однако, как другие юноши, душой к ратному делу не прикипел. Каждую свободную минуту старался провести то в обществе Златогора, когда тот был еще жив, то в обществе родного дяди и волхва Злата, слушая их рассказы из истории славянских родов, или же в одиночестве за каким-нибудь древним свит-ком или книгой. Подражая Златогору и Злату, начал слагать песни и гимны, прославляя деяния русичей и их вождей.

«Уж не болен ли он, — видя такое поведение сына, качал головой князь Бус, делясь своими сомнениями с супругой, — в его-то годы за книгами корпеть… В пору за девицами ухлестывать, а не затворником быть». Головой качал, однако не мешал сыну заниматься любимым де-лом. Да и Эвлисия на то говорила мужу: «Кто знает, может это второй Гомер или Овидий растет? Может еще не только себя, но и нас в веках прославит? Пути Господни неисповедимы», — и мелко крестилась: Бус хоть и не преследовал христиан, но не любил, когда открыто исполня-лись каноны христианской веры. Даже если это совершала собственная супруга. «Не к чему смущать соплеменников, — повторял он вновь и вновь. — Пусть живут в своей вере и не ведают сомнений. Ведь Бог един. Еще до Христа время не пришло, а придет время, тогда…».