Время бусово (СИ)

— Молодец. Как у вас? — спросил отрывисто Бус, переходя к более важной на данный момент реальности.

— Держимся, — кратко доложил воевода.

— Потери большие?

— Потери имеются. Пал мой брат, сотник… что теперь отцу с мате-рью скажу, не знаю!.. — С горечью доложил Ярун, умолчав о том, что кроме брата у него в сече пал и собственный сын. — Однако люди сра-жаются, стоят насмерть! И готам нас не смять, будь в том уверен, князь. Все падем, но готам не поддадимся. Мы же русичи! Богам нашим мо-лимся, славу имеем…

— Передай своим, что надо еще чуток продержаться. Готы скоро выдохнутся. Держитесь! — И приказал, и посоветовал Бус.

— Будем держаться, князь. В том будь уверен…

— А еще о том, что нашими братьями Киев взят и в лоно славян-ских земель возвращен, всем своим ратникам поведай. И не только сво-им, но и с соседями этой новостью поделись. Это им сил придаст и уве-ренности. Теперь это в тайне держать уже не к чему. Наоборот, надо о том громче кричать, ведь то наша помощь. Понял, воевода?

— Понял.

Ярун, вздыбив коня, круто развернулся и поскакал к своим куря-нам, которые вместе с другими северянами, обливаясь потом и кровью, молча рубились с готскими воинами. В общей сутолоке и мешанине уже не видать белых плащей жреческой дружины, недавно щеголявшей сво-им видом перед другими воями. Все смешалось в одну орущую, вою-щую, лязгающую металлом о метал массу. Курский воевода, нахлесты-вая коня, мчался к своим, а к Бусу скакали уже нарочные от других дружин и других князей: полководец должен знать все о ходе сражения.

Весь день готы яростно атаковывали славянские дружины, ища то в одном, то в другом месте слабину. Но рати Буса и Словена выстояли. Перед вечером Германарех первым завел речь о временном перемирии, чтобы подобрать раненых и предать погребению павших. Бус, посове-товавшись с князьями и воеводами, пошел навстречу. С той и другой стороны просигналили сигнальные трубы, оповещая уставших и изму-ченных ратников о прекращении сечи и сборе на прежних местах.

— Собирайте дружины в том же порядке, как стояли перед началом сражения, — советовал, приказывал Бус. — Только не на залитом кровью месте, а чуть южнее, поближе к Днепру. Думаю, что Храбр засиживать-ся в Киеве не станет, а вновь соберет свою ладейную дружину и напра-вится с ней вниз по Днепру, к нам на помощь. Станут высаживаться — мы будем рядом и поможем им в том. Не позволим готам сбросить их в реку. А если готы их не обнаружат, то Храбр оплошки на руку не возь-мет — ударит готам в спину.

Словен и остальные князья согласились с Бусом: «Хорошо, коли бы так…».

— Раненых, убитых подберите, — напоминал русколанский князь, хоть и знал, что русичи и без его напоминаний и раненым помощь ока-жут, и павших, чтобы погрести по-человечески, подобрать с ратного поля не забудут.

— Будет исполнено, князь, не беспокойся. Пусть эта забота лишним бременем не падает на твою голову… Ты уж о новой сече промышляй!

Поддерживая или же неся раненых, которые еще находились в рат-ном строю, конные и пешие славянские вои потянулись на зов своих воевод и князей. Воины, добравшись до места расположения своих дружин, ложились на землю, чтобы отдохнуть, отойти от горячки боя. В пылу сражения, жестокой сечи усталость как-то забывалась, было не до нее. Там чуть зевнул, замешкался — и можно расстаться с собственной головой. Теперь же усталость враз накатила. Многие вои, даже не под-стелив под себя плащ тут же засыпали мертвым сном, тяжело храпя и вздрагивая всем телом. Видно, даже в своих снах они продолжали сра-жаться. Расседланные кони лежали рядом, тяжело поводя взмыленными боками.

Если воины стали отдыхать, то волхвы и жрецы, прибывшие с во-инством, приступили к поиску раненых на поле битвы и к выносу их в расположение своих дружин. Другие подбирали павших бойцов, чтобы потом предать их погребению и справить по ним тризну, как требовали того обычаи прадедов и Завет Отца Ария, полученный им через Велеса от самого Сварога. Подобное происходило и на готской стороне. Скорбным похоронным командам воюющих сторон доводилось встре-чаться при подборе трупов своих воинов на ратном поле, но они молча и мирно расходились, унося тела своих соплеменников и выпавшее из их рук оружие.