Время было

Мне оставалось лишь признать, что Игнатус прав. От его спокойного рассудительного голоса я успокоилась. Мы шли по коридору третьей палубы, скафандры на плече Игнатуса мягко шуршали.

— Зачем вам скафандры, Игнатус? — спросила я.

— Выписал со склада себе, жене и дочке. Пусть лежат.

— Но зачем? — удивилась я.

— И вы с Аликом себе возьмите, — посоветовал Игнатус, — потом может не быть.

Я хотела уточнить, но впереди были голоса и свет распахнутой каюты. Кажется, это была каюта Клауса.

— Тут включили свет, нарушив указ капитана! — усмехнулась я.

— Причем, сам капитан… — добавил Игнатус, прислушиваясь.

Мы остановились на пороге. Посреди каюты стоял Клаус Фара, а вокруг столпились руководители групп: Шульц, Меламед, Агния Ли, Тагор и сам Марк Йоганн.

— Клаус! — возмущенно выговаривал он. — Как вообще могло такое прийти в голову?! Шульц, Агния, куда вы смотрели?!

— Я слежу за лагерем, а не за сотрудниками, — с достоинством ответила Агния Ли.

— Он со мной не советовался, — пояснил Шульц.

— Где эта пробирка?! — Марк Йоганн протянул руку. — Только не говори, что ты ее потерял!

Клаус надул щеки, открыл шкаф, достал пробирку, не глядя вручил Марку Йоганну жестом, полным презрения, и демонстративно отвернулся, скрестив руки на груди.

Марк Йоганн неспешно вынул свое любимое антикварное пенсне, нацепил на нос и принялся брезгливо разглядывать пробирку.

— Та самая пробирка? — произнес он звенящим шепотом.

— Да.

— Тот самый мертвый светляк? — просипел Марк Йоганн совсем тихо.

— Как видите!

— Я вижу только прогрызенную дырку на дне.

Клаус опешил. Он дернулся вперед, но Шульц и Джафар проворно схватили его за руки и заломили назад. Клаус не вырывался: он остолбенело смотрел на пробирку и только открывал и закрывал рот.

— Все наружу! — рявкнул Марк Йоганн. — Каюту опечатать! Клауса запереть в шлюз!

* * *

Ванда обвешивала меня датчиками, а в углу сидел Джафар Меламед, уткнувшись в свою планшетку — то ли читал, то ли разгадывал ребусы. Наконец Ванда закончила, села в кресло и уставилась в медицинский терминал.

— Имя, фамилия?

— Ванда, вы это сейчас серьезно? — опешила я.

Джафар поднял голову:

— Мелисса, всё серьезно. Вы были в той комнате дважды.

— Имя, фамилия? — без интонации повторила Ванда.

— Мелисса Вольская.

— Возраст?

— Двадцать пять.

— Место рождения?

— Талдом.

— Образование?

— Агротехнолог, бакалавриат, Техасский колледж.

— Если вы встанете на крыльце колледжа спиной к двери, что перед вами? Отвечать быстро! Быстро!

Я снова опешила.

— Во-первых, где вы там нашли крыльцо…

— Еще быстрее!!!

— Ну, стоянка…

Ванда быстро глянула на меня и снова уставилась в терминал.

— Сколько контуров в двигателе электроавтомобиля на Земле, один или два?

— Что?!

— Я задала вопрос! — сурово сказала Ванда. — Ответ знает каждый, кто родился на Земле. Один или два?

— Да понятия не имею! — разозлилась я. — Я что, автослесарь?!

— Достаточно, — Ванда встала и принялась снимать датчики с моей головы.

— Что со мной будет? — спросила я растерянно.

— Все хорошо, Мила, тест отрицательный, — успокоила Ванда.

Я выдохнула.

— А у кого положительный?

— Пока ни у кого.

— Даже у Клауса?

— Даже у Клауса.

— А он вообще работает, этот тест?

Ванда молчала. Я думала, она уже ничего не ответит, но она сказала устало:

— Мила, я не дурее вас. Я врач общей практики, у меня приказ — придумать тест и проверить двести человек экипажа. Что я еще могу? Что капитан еще может?

Я молчала.

— Витамины, что я давала, пьешь по схеме? — В голосе Ванды прорезались заботливые нотки. — Малышу они необходимы. Всё, иди. Позови там следующего…

Она отцепила последний датчик, но вдруг нащупала шишку на виске.

— Ай! — дернулась я.

— Это что?! — строго спросила Ванда.

Она по-хозяйски откинула мою челку, словно я была породистой лошадью, и теперь внимательно разглядывая синяк.

— Полка в санузле, — мрачно сказала я. — Упала и ударилась.

Ванда вдруг отошла на два шага и скомандовала:

— На рентген! Полное сканирование! К аппарату, живо!

— Только не рентген! — испугалась я. — Мне нельзя!

Глаза Ванды расширились.

Рядом с ней уже стоял Джафар. Он больше не читал планшетку. В его руке был здоровенный блестящий пистолет. Я смотрела в это дуло — странное, большое, изогнутое в виде русской буквы «П». И почему-то думала: как оттуда вылетит пуля?

— Без резких движений, — произнес Джафар. — Медленно идем к рентгену…

— Нет! — снова закричала я и попятилась к двери. — Мне нельзя рентген! Он же… полное сканирование… — Слова путались, я хотела объяснить, но не могла.

— Стоять! — прошипел Джафар.

Я почувствовала, как меня обдало жаром, и сразу по спине прокатилась волна холодного пота. Я думала в тот момент, что он не шутит. Что он сошел с ума. Нужны были какие-то слова.

— Джафар, ты… в меня выпустишь пулю?

— Строительную скобу. Но голову снесет. У меня приказ, Мелисса, эту штуку капитан для того мне и выдал.

— Но ты же меня знаешь три года! — закричала я, пятясь к спасительной двери. — Мы каждую субботу играем в теннис! Джафар!