Время было

Я ожидала, что работа поможет мне прийти в себя, но первый рабочий день не принес радости. За время моего отсутствия тут всё изменилось. Гафтер, Ёсико и Сумантра все были в списке на изоляции, а в оранжереях остались стажеры — Мелик и Дора. Они все перепутали. Две недели салаты росли на минералах томатов. В гидропонной системе упала температура, а оповещение почему-то было выключено, поэтому никто не обратил внимания. Бокс с растениями Голанды был просто выжжен вместе с оборудованием. Уж они-то кому мешали? Казалось, здесь прошлись огнеметом и бушевал пожар. Хотя откуда на звездолете огнемет? Видимо, облили чем-то горючим и подожгли. Для того наверно и оповещение выключили, мешало жечь…

В общем, когда объявили экстренный сбор в столовой, я даже обрадовалась.

В столовой собралась, казалось, вся команда экспедиции. Но так лишь казалось, потому что люди старались рассаживаться на почтительном расстоянии друг от друга, от этого создавалось впечатление, будто столовая полна. Узнать коллег было невозможно — одни сидели в скафандрах, другие — завернуты с ног до головы в черные мусорные мешки с узкими прорезями для глаз. Я даже не могла понять, где Мелик и Дора — видимо, успели переодеться к собранию. Без костюма была только я.

Впереди на возвышении сидели пятеро в скафандрах. Но не в черных планетарных скафандрах — узких, с кислородным обогатителем для выхода во фторводородную атмосферу планеты. Нет, эти пятеро были в скафандрах настоящих, космических — белых, с зеркальным забралом, для наружных работ в вакууме. Все пятеро держали в руках монтажные пистолеты, от вида которых вдруг остро заныл шов.

Казалось, я и правда попала в другой мир. Никто ни с кем не общался — в зале стояла тишина как в кинотеатре. Все сидели и ждали. Наконец один из белых скафандров отщелкнул забрало и со скрипом поднял. Это был Марк Йоганн. Он и правда изменился — постарел, стал жестче, и напоминал теперь старого генерала.

— Коллеги, все в сборе? — отчеканил он без интонаций, оглядывая зал.

Зал молчал.

— Начнем… — Он встал и прошелся вдоль первого ряда.

На соседнее кресло рядом со мной сел однорукий скафандр. Отщелкнув обогатитель, он наклонился ко мне и прошептал:

— Ну, привет. Слушай, я хотел извиниться, что накричал вчера…

— Извинись, раз хотел, — ответила я тоже шепотом.

— Извиняюсь! — кивнул скафандр и снова защелкнул обогатитель.

Я стала слушать, о чем рассказывает Марк Йоганн.

— …враг оказался так близко к человечеству, как мы даже не могли предположить, — говорил он как на лекциях, которые я любила, только в голосе его теперь исчезли мягкие нотки. — И пусть цивилизация Голанды опередила нашу на тысячи лет, но сегодня именно мы, дети Земли, обязаны поднять знамя, выпавшее из их рук. Чтобы дать отпор паразиту. Чтобы сохранить единственную цивилизацию гуманизма и разума! Нашу общую цивилизацию!

Марк Йоганн устремил взгляд поверх голов. Зал пришел в движение и разразился подобострастными аплодисментами.

— Мы знаем, что паразит здесь, — продолжал Марк Йоганн. — Мы знаем, что он среди нас. Мы знаем, что он уже проник в наши ряды и число жертв будет расти. Но не знаем, кто из нас уже перестал быть человеком и выполняет план врага. Поэтому вся надежда — на нас. Единому разуму паразита мы можем противопоставить только нашу сплоченность! Сейчас не время для ссор, не время для выяснения отношений. Не время для драк! — Капитан остановился рядом с человеком, у которого из складок мешка торчала рука в белой лангетке, подвязанной к шее. — Да?

— Виноват, товарищ капитан… — глухо пробормотал человек с лангеткой, кажется это был Говард из мотористов.

Капитан снова двинулся вдоль рядов. Он попытался привычным жестом заложить руки за спину, но пухлый скафандр не дал этого сделать, руки спружинили и разлетелись. Похоже, он носил скафандр не часто.

— Наша единственная стратегия, коллеги, это терпеливо, целенаправленно выявлять сеть врагов, растущую в наших рядах. Люди, переставшие быть людьми, не смогут маскироваться вечно. Рано или поздно они себя проявят. Неожиданным словом. Странным поступком. Попыткой нарушить единство коллектива. И это — единственный наш шанс. Шанс выловить и обезвредить врага в наших рядах раньше, чем он сумеет размножиться и погубить нас всех. Бдительность, наблюдение, тесты и проверки — вот сейчас наше оружие. Я предлагаю не только продлить комендантский час, но и объявить военное положение. Выход из кают даже в рабочее время — только по особому пропуску, который буду выдавать лично я. Кто за?

Зал пришел в движение, взметнулся лес рук.

— А может, кто-то против? — прищурился Марк Иоганн.

Все опустили руки, и тут он вдруг заметил меня:

— А почему вы пренебрегаете защитой, Мелисса?

— Она первый день с больничного! — вскочил Альфред.

— Почему ее никто не проинструктировал?

Все молчали.

Я не выдержала.

— Простите, Марк Йоганн, а какой смысл в этом маскараде? Если паразит смог проточить керамитовую пробирку, разве он не протрет полиэтилен?

Повисла гнетущая тишина. Сидящий впереди мусорный мешок обернулся и вполголоса прошептал голосом Жака:

— Молчи!