Время демографических перемен. Избранные статьи

Демографы прилагали немало усилий для выхода из изоляции, в частности, с помощью публикаций на русском языке работ зарубежных авторов. В 1968–1983 гг. при решающем участии А. Г. Волкова издавалась серия книг «Новое в зарубежной демографии» (вышло 17 сборников статей западных и восточноевропейских демографов). В 1977–1982 гг. появилось три сборника переводных статей под общим названием «Проблемы народонаселения». Были изданы на русском языке и отдельные монографии (например, «Общая теория населения» А. Сови, «Демографический анализ» Р. Пресса, «Процесс старения населения» и «Продолжительность человеческой жизни» Э. Россета). В какой-то мере новые научные идеи проникали в СССР благодаря посредничеству восточноевропейских коллег, у которых было больше связей с Западом и сотрудничество с которыми (правда, тоже очень дозированное) было доступно некоторым советским ученым. Но все это не могло заменить нормальных каналов общения и нейтрализовать тормозящее влияние международной изоляции, которая, кстати сказать, находила поддержку и среди самих демографов. Еще в 1980 г. в рецензии на рукопись моей статьи «Воспроизводство населения» для «Демографического энциклопедического словаря» один из них давал рекомендацию сократить число ссылок на «буржуазных» демографов, сторонников так называемой «чистой демографии» (Лотки, Кучинского, Буржуа-Пиша, Кейфица, Коула и Демени); в списке литературы больше должно быть указаний на отечественные источники и меньше на иностранные.

Упреки в «буржуазности», ссылки на «классиков марксизма» были обычным элементом официального диалога с западной наукой. При этом мысли «классиков» мало кого интересовали. Для многих прикрытие «марксизма» создавало основания для того, чтобы игнорировать современную методологию демографических исследований, быстро развивавшуюся на Западе, как якобы ненаучную. Другие, напротив, использовали его в декоративных целях, создавали видимость идеологической благонамеренности именно для того, чтобы замаскировать свой интерес к этой методологии. Но в любом случае марксизм никогда не был единой методологической базой всех демографических исследований в СССР, как это постоянно утверждалось. Их реальная методологическая база была крайне эклектичной. Это не имело большого значения, когда речь шла о преимущественно количественном анализе. Но когда дело доходило до истолкования и объяснения демографических изменений и их последствий, искаженный и догматизированный марксизм причудливо перемешивался с обрывками случайно занесенных современных западных идей, что порождало странную наукообразную смесь, позволявшую видеть реальную жизнь словно в плохо наведенный бинокль.

Идеологический контроль. Стремление демографии конституироваться в качестве самостоятельной научной дисциплины встретило мощное противодействие, в частности, со стороны весьма влиятельного в то время руководителя демографической статистики страны П. Г. Подъячих и, конечно же, было облечено в идеологические одежды: идея «заимствована у буржуазных ученых» и «базируется на том, что в основе развития общества лежат якобы вечные и неизменные биологические законы» [7].

Идеологические обвинения пускались в ход всякий раз, когда возникало подозрение в малейшем свободомыслии. В 1970 г., пытаясь воспрепятствовать присуждению степени доктора наук Я. Гузеватому, положительно отозвавшемуся о политике планирования семьи в развивающихся странах, тот же Подъячих обратился в высшие партийные инстанции, сообщая «новые данные об искажении и ревизии взглядов Маркса, Энгельса и Ленина»… В своем письме он напоминал, что ему «по поручению самого же ЦК КПСС уже почти 10 лет приходится организовывать работу по освещению марксистско-ленинской теории народонаселения на международных конференциях, симпозиумах и совещаниях, а как представителю СССР в Комиссии ООН по народонаселению… даются письменные задания отстаивать на ее сессиях марксистско-ленинскую точку зрения и критиковать буржуазные теории» (я цитирую документы, переданные мне Я. Гузеватым незадолго до его смерти).