Время для мага. Лучшая фантастика 2020

Затем под мышкой оказался градусник, на стуле возле кровати – чай с малиновым вареньем. Компрессы… Все уплывало вдаль… Приходил врач, накрахмаленный белый халат, холодная лопатка на языке, чужие пальцы трогают шею, взрослые говорили о чем-то, взволнованный голос мамы, ОРВИ… Что-то знакомое… Микстура с ложечки – невкусная, как лягушки. Завтрак из лягушек? Тоже знакомое… Откуда? Совсем недавно… Наполеон… Нежный яд… Воздушные замки… Бородино… Альбина!!! Альбина попала в беду… Разводятся… Роскошь – это в Воронежской области… Не отпускай! Я не ребенок, я взрослый… Неужели нельзя исправить… Неужели я не… Не отпускай! В бананово-лимонном Синга-пуре… пуре… пуре… пуре…

* * *

Я стоял на перекрестке. Вместо пропотевшей насквозь пижамы на мне был обычный школьный наряд – кеды, протертые на коленках вельветовые джинсы, кофта-«кенгурушка».

Но то, что было вокруг, обычным назвать никак нельзя.

Передо мной стоял дорожный указатель с четырьмя подписанными стрелками: направо – «Кирдык», налево – «Капут», назад – «Воще Кранты», на той стрелке, что нацелена вперед, крупно выведено через трафарет: «НУАРИЯ».

А чуть ниже прибита мятая выцветшая бумажка:

«ПРОПАЛ МАЛЬЧИК. Нашедшему награда – 20 хугомишков».

И ни адреса, ни телефона, ничего.

А ниже: фото Влада. Невозможно не узнать – волосы зализаны назад, безупречный белый воротничок, на лице всегдашняя надменная гримаса.

Судя по плачевному виду, объявление провисело тут не одну неделю. Дела…

Никаких ассоциаций слово «Нуария» у меня не вызвало, но учитывая имевшийся выбор… Я сорвал бумажку, сложил и спрятал в карман. Направился вперед по утоптанной тропинке.

Окружающий пейзаж скрывал густой туман. Все выглядело очень реальным, но успокаивала мысль, что происходящее – не более чем бред. Я просто простудился и сплю. Ничего страшного. Это что-то типа квеста. По опыту я знал, что во сне главное не суетиться, не спешить и дать событиям развиваться самим. Тогда будет по-настоящему интересно.

Местность была болотистая – по сторонам тропинки проглядывали камыши, квакали лягушки. Из тумана выплывали предметы, не оставлявшие сомнений, что я сплю:

– огромная, поросшая мохом каменная голова Ленина;

– заплесневелый сервант с выдвинутыми ящичками;

– новенькое стерильно-белое зубоврачебное кресло;

– граммофон, из рупора которого пророс одинокий нахохлившийся початок рогоза;

– покосившееся огородное пугало…

Возле пугала я остановился. Оно было облачено в драную телогрейку и строительную каску, вместо одной руки – ржавые грабли, вместо другой – весло на длинном узком черенке.

Я вспомнил, как дедушка, когда еще был жив, брал меня в лес по грибы. И обязательно выдавал длинную палку, которую тщательно обстругивал ножом. Ею было очень удобно шуровать в блестящей от росы осоке, выискивая рыжие шляпки подосиновиков. Эта обыкновенная палка давала ощущение серьезности происходящего, была необходимой частью ритуала грибной охоты.

В ситуации, когда клубящийся впереди туман обещал массу приключений, я бы предпочел иметь прекрасный дедушкин нож. Но сгодится и весло.

Мысленно извинившись перед пугалом, я продолжил путь, более-менее вооруженный. Интуиция меня не подвела.

Я замер, выставив весло на манер алебарды.

Впереди соткался зловещий темный силуэт. Черная хламида, уродливая маска с клювом, мятая широкополая шляпа. Средневековый Чумной Доктор, сошедший со страниц «Иллюстрированной истории»…

– Так-так, – раздался из-под маски несколько насмешливый, хотя в целом приятный голос. – Что у нас здесь? Очередной храбрый мальчик в поисках приключений?

Разговаривать, угрожая незнакомцу веслом, каким бы отталкивающим ни выглядел его наряд, мне показалось невежливым. Я опустил «оружие»:

– Здравствуйте!

– Здравствуйте, Сергей! – глумливо отвечала маска. – Какими судьбами?

– Откуда вы меня знаете?

– Я все про всех знаю, да-с… Что вы позабыли в моих владениях, молодой человек?

– Да я, собственно, так, сплю.

– Уверены?

Такого поворота беседы я не ожидал.

– Спрашивайте, не стесняйтесь…

– Что такое «Нуария»?

– Допустим, от слова «нуар»…

Я похолодел. Потому что ответил незнакомец надменным голосом Влада.

– Это по-французски, – продолжал он. – Черный. Мрачный. Но ты же ненавидишь французов? Верно, скотина?!

– Влад? – Я попятился. – Что за шутки?

– За что ты меня ненавидишь? – страдальчески вопрошал Влад из-под маски. – Прадед мой был француз. Но никакой не бонапартист, а советский ученый-ядерщик и партийный деятель, лауреат Ленинской премии. Я же тебе рассказывал. А ты… Не стыдно?

Незнакомец засмеялся блеющим смехом. Ничего владовского в нем не было. Влад довольно мрачный парень, но уж если смеется – то ржет как лошадь, а не блеет, как этот…

– Чушь собачья, – в сердцах бросил я. – Прекратите кривляться! Влад мой друг… А вы кто такой?

– Друзья – это хорошо, – ответил прежним глумливым голосом незнакомец. – Хорошо, что у вас друг. Правда, сейчас он скорее у НАС.

– Чего вы такое говорите?