Время для перемен

Вся надежда Австро-Венгрии в случае большой войны будет только на Германию, но уже известно, что генеральный план войны за авторством фельдмаршала Шлиффена предусматривает, что на восточном направлении первоначально германские войска ограничатся пассивной обороной, а основные силы будут брошены в наступление на Париж. И только после полного разгрома Франции и взятия Парижа военная машина Второго Рейха, как в прошлую франко-прусскую войну, развернется своим железным рылом на восток. В Берлине, как будто не было стремительных маневров и победоносных сражений маньчжурской кампании, рассчитывают на медлительность и неуклюжесть русской армии, которая просто не успеет развернуться за то время, пока германские гренадеры заняты на западном фронте. А если успеет – и не только развернуться, а в союзе с сербами, болгарами и итальянцами нанести поражение Австро-Венгрии – да так, что, взяв Париж, немцы вдруг обнаружат, что их единственный союзник исчез неизвестно куда и казачьи разъезды разбойничают уже в окрестностях Мюнхена^[37]? Чувство самосохранения в таких случаях вынуждало австро-венгерского императора семь раз отмерять и один раз отрезать.

Поэтому в этот день в Шёнбруннский дворец для совета были званы: наследник престола и племянник императора эрцгерцог Франц Фердинанд (весьма амбициозный молодой человек сорока пяти лет от роду), министр иностранных дел Алоиз фон Эренталь и Начальник Генштаба австро-венгерской армии генерал-полковник Франц Конрад фон Хётцендорф.

– Господа, – сказал император Франц-Иосиф, – когда все приглашенные оказались в сборе, – я собрал вас для того, чтобы сообщить о том, что над нашей империей сгущаются черные тучи. Российская императрица сколачивает на Балканах антиавстрийский альянс, и в то же время наш главный союзник считает русскую угрозу второстепенной, в первую очередь готовясь дать бой на западном направлении.

– Так и есть, – подтвердил генерал-полковник фон Хётцендорф, – германский генеральный штаб имеет детально проработанный план войны против Франции и только самое общее представление о том, что ему следует делать на востоке.

– Мой дорогой Франц, – с ехидством в голосе произнес Алоиз фон Эренталь, – составлять детальные планы войны против России – это самое бесполезное занятие, которое я знаю. Эти русские такие непредсказуемые люди, а территория их страны так огромна, что пройдет совсем немного времен – и все тщательно разработанные планы окажутся там, где и положено, то есть в сортире.

– Все верно, – подтвердил начальник австрийского генерального штаба, – хоть возможности нашей разведки в последнее время стали несколько ограничены, но по имеющимся у нас данным складывается впечатление, что Россия готовится к затяжной войне, в которой военное счастье первоначально будет не на ее стороне. Никаких важных объектов вблизи границы; только укрепления и дороги, необходимые для подвоза войск и припасов. Никаких новых заводов и фабрик, за исключением небольших элеваторов ссыпных пунктов их «Росзерна» при железнодорожных станциях. И собранный урожай сразу же вывозится на восток. Никаких складов с военными запасами – ни на территории Польши, ни в Малороссии западнее Днепра. Более того, вглубь страны вывозится само население, которое русская царица сажает на землю в Сибири и Маньчжурии.

– А кое-кого везут еще дальше, до самого Сахалина, – подхватил эти слова австрийский министр иностранных дел, – где эти люди, приговоренные к каторжным работам, будут катать тачку до скончания своего века. Я имею в виду наших друзей-евреев, которые истово ненавидят своих угнетателей, и потому всегда были глазами и ушами нашей Империи в этой варварской стране…

– Я же говорю – возможности нашей разведки в последнее время стали весьма ограничены, – сказал генерал-полковник фон Хётцендорф, – но мы все равно продолжаем получать информацию с той стороны границы. Помимо евреев, которые и в самом деле не любят русских, на сотрудничество с нами добровольно идут люди вполне христианского исповедания и европейского происхождения, относящиеся с неприятием к императрице Ольге и всему, что связано с ее властью. Они ненавидят ее заигрывание с простонародьем, ее политику умеренности и экономии, урезающую расходы на роскошь, и, самое главное, ее верных псов, Службу Имперской Безопасности, которая больно бьет по рукам всех, кто желает обогатиться за счет государственного кармана.

– Да уж, – сказал Алоиз фон Эренталь, – стоит какому-нибудь умному человеку сделать свой честный гешефт, как приходят люди в черных мундирах и хватают его за руку… Обычно это кончается каторжными работами с конфискацией всего имущества для виновного и пожизненной ссылкой за Урал для его семейства.

– А вы почему молчите, мой дорогой племянник? – старческим голосом проскрипел император Франц-Иосиф, глядя на эрцгерцога Франца Фердинанда, – почему мы не услышали ни одной умной мысли с вашей стороны?