Время ереси (СИ)

Силгвир в абсолютном непонимании прижал уши.

- Кто… кто все эти люди? Что я им сделал?

Вокун мягко посмотрел на него.

- Ты их всех убил, - ласково сказал он. – Ограбил их могилы, осквернил тела их сюзеренов и близких…

- Это был не я! – Силгвир отчаянно поднял голову, пытаясь поймать взгляд старшего жреца. – Клянусь, это был не я! Я впервые их вижу и впервые слышу их имена!

Вокун тихо рассмеялся.

- О, мир всё ещё полон неожиданностей, Довакин. Славного дня, Валок, - приветствие прозвучало на Довазуле, но Силгвир узнал его легко. И, обернувшись, немного обрадовался – Валок действительно был здесь, рядом с другими младшими жрецами.

- Славного дня, Pogaanluft, - Валок уважительно поклонился Голосу Бромьунара. Распрямившись, кивнул Силгвиру: - Довакин.

- Славного дня, Валок! Я рад тебя видеть, - искренне признался Силгвир. – Ты, наверное, единственный здесь, кто не хочет меня убить.

- Я буду надеяться, что мне не придется изменить свои намерения, - без улыбки ответил Валок. Кивнув еще раз на прощание, правитель Солстхейма присоединился к другим жрецам.

Кончики ушей босмера печально опустились. Надежда на благоприятный исход незаметно таяла с каждой минутой.

Как ни странно, он даже не испытывал страха при мысли об этом. Разве что… непонимание.

- Вокун? Уже нашептываешь Довакину истории о любви и обмане? – женский голос, чуть мягче и выше, чем у Накриин, прозвучал позади. Силгвир успел заметить прячущуюся в глазах Вокуна улыбку, прежде чем тот обернулся.

- О любви и войне, о прекраснейшая из невест. Обман лишь красивое обрамление.

Силгвир узнал женщину, что стояла перед ними, гордая и не сломленная ни войной, ни смертью. Он уже видел ее, и видел ястребиные перья в ее белых косах, и янтарно-карие глаза, наполненные мудростью вековечных гор и неистовством вековечных битв.

Он видел ее при обороне Бромьунара.

- А ты, Герой? О чем будет говорить твой Голос? – спросила Вольсунг, встречая его взгляд. Силгвир не сумел отвести глаз.

Внутри Вольсунг таилась буря. Внутри Вольсунг таился несмолкающий крик, что мог бы растирать в пыль каменные города и изначальные горы.

И больше он ничего не мог различить.

- Я… не знаю, - наконец выговорил Силгвир непослушными губами.

- Каждый пустой сосуд должен быть наполнен, Герой.

Вольсунг перевела взгляд на говорившего, позволив Силгвиру освободиться от невидимых тягучих оков. Худой мужчина в бронзовой маске и легком церемониальном доспехе слегка наклонил голову, приветствуя равных. Вольсунг кивнула ему в ответ.

- Присмотри за Довакином, Кросис. Нам нужен Голос Вокуна перед началом Совета.

- Хорошо, - равнодушно откликнулся жрец. Силгвир взглянул на него с некоторой опаской, но сквозь безразличные очертания маски невозможно было различить даже выражение его глаз.

Он помнил, как надел эту маску – первую, что он нашел, и единственную, которую решился испытать. Помнил прикосновение чуждого, что поползло внутрь сокровенной сердцевины его сути, его души, и ядовитые корни неведомой магии, дурманящие и ломающие разум, превращающие его – в нечто иное.

- Тебе не стоило этого делать, - тихо сказал Кросис. – Ты оставил на маске свой след, как она оставила свой – на тебе. Теперь я знаю многое о тебе, Силгвир, как ты предпочитаешь называть себя. Я знаю, что у тебя внутри, и потому ты можешь не ждать от меня ненависти.

Силгвир с облегчением расслабил напряженные плечи.

- Я не… не знал о вас ничего. Прости.

- Глупо обижаться на пустышку, - пожал плечами Кросис. – Любопытно, что увидел в тебе Рагот, чтобы наделать столько глупостей. Впрочем, может статься, он окончательно ослеп от собственной жажды крови.

Силгвир позабыл, что собирался сказать. Слова жреца хлестнули его по лицу равнодушной плетью: помни своё место, Герой.

- О, - так же тихо сказал Кросис, скрестив руки на груди, - к слову о безумцах. Это должно быть забавно.

Он отступил в сторону, оставляя Драконорожденного в одиночестве. Силгвир непонимающе оглянулся, потерявшись среди заснеженных лестниц, безликих масок и жрецов, которые, видимо, попросту не умели выражаться понятно.

А еще он искренне не понимал, какого лысого тролля Раготу пришло в голову, что собрать Совет Бромьунара будет хорошей идеей. Впрочем, у Рагота было своё, особенное понимание хороших идей.

У них всех тут было своё, особенное понимание целого мира.

- Взгляни на это, - резкий голос взрезал воздух свистящим лезвием совсем рядом. Силгвир от неожиданности дернул ухом. – Эльф.

Пронзительный голос принадлежал человеку из народа Предела. Даже церемониальный доспех драконьего жреца не мог спрятать резкие черты лица и характерную для Предела ритуальную татуировку, темными линиями расчертившую кожу.

Еще этот человек был слеп. Глаза у него были белые, словно их припорошило снегом.

- Вороны любят любопытные глаза, эльф. Я скормлю им твои, - оскалился слепой жрец.

- Вольсунг говорила, Рагот взял его под защиту, - с сомнением склонил голову рослый норд рядом с ним. Он опирался на магический посох, но в его движениях скрывалась сила воина, привыкшего к иному оружию. – Сейчас не лучшее время возвращать долги.