Время ереси (СИ)

- Moro sul, Dovahkiin, - Голос упруго прокатился по вековечному снегу, приминая его к земле. Силгвир в ответ только безмолвно склонил голову, не зная, как приветствовать его, истинного жреца драконов, и не зная, как высказать человеческим языком то ощущение правильности и уважения, текущее в его крови.

Сейчас он знал – ему не под силу предотвратить бой между Раготом и Партурнаксом, как не под силу ему остановить морской прилив или приход весны после зимнего сна. И ни боги, ни дэйдра не посмеют вмешаться в ход сражения, и истина будет за тем, кто останется жить.

- Веди, - сказал Валок, поднимая голову к скрытой утренними облаками вершине. – Веди нас, Довакиин. Сегодня это твоё право.

И туман расступился, разорванный его Криком.

***

Стена Слов была пуста.

Глотка Мира была пуста, пуста и заброшена, как суждено было стать заброшенным Высокому Хротгару.

Силгвир Закричал.

О, теперь он чувствовал злость, настоящую злость, которую не мог пробудить в себе у погребального костра Седобородых. Партурнакс не пришёл к ним на помощь. Партурнакс исчез, не дав ему ответов, которые были так нужны сейчас.

Партурнакс отказывался Говорить с ним.

Nikriin. Tahrodiik.

И разве это не подтверждало обвинения, которым он не верил прежде; разве это не было – признанием своих преступлений?

Он Кричал, заставляя ветер испуганно вздыбливать снежные вихри, Кричал, выкликая раз за разом одно и то же Имя, до тех пор, пока не почувствовал прикосновение к своему плечу.

- Он не прилетит, - спокойно, но твёрдо сказал Валок. – Иначе бы он уже был здесь.

- Geh, - подтвердил Рагот.

Силгвир смолк, ощущая внутри себя только усталую пустоту. У него больше не осталось сил – он бросил их все в Голос, сотрясший само небо. Кем был всесильный Герой, кем был Довакиин, спаситель Скайрима, сейчас, когда его наставник, так ловко управлявший им вдали от глаз всего мира, сбежал прочь, не оставив подсказок?

- Что мне делать теперь? – тихо спросил он, обернувшись.

Рагот молча зачерпнул ладонью крохотные искрящиеся снежинки, парящие там, где Древний Свиток когда-то разорвал само Время, оставив незаживающий шрам.

- Даже джиллы неспособны залечить эту рану, - тихо сказал атморец. – Когда я стою здесь, мне кажется, будто я падаю в бездонную пропасть, где нет ни верха, ни низа, ни края. Я никогда не был на вершине Глотки Мира после исчезновения Алдуина, но я узнал бы это место даже во сне.

- Здесь я выучил Драконобой, - тускло произнес Силгвир, подойдя ближе. – И в первый раз сразился с Алдуином. После этого он сбежал в Совнгард.

Серебряные искры просыпались с перчатки драконьего жреца – чтобы воспарить в невидимых потоках вновь.

- Ты чувствуешь жизнь здесь, Валок? – спросил Рагот, не оборачиваясь к Стражу. – Ты чувствуешь хоть что-нибудь?

Валок покачал головой.

- Нет.

- Этого я боялся, - тихо сказал жрец Исмира. – Всё страшней, чем я осмеливался предполагать, Довакиин. Алдуин мёртв и побеждён – и Снежная Башня смолкла навсегда. Сколько ещё стоит их? Не для этого ли был вновь призван и назван бог-герой – чтобы укрепить Девятую Башню, чтобы отсрочить падение мира?

- Но мир не падёт, если Алдуин не вернётся, - неуверенно возразил Силгвир.

- Алдуин всего лишь менял кальпы, маленький эльф. Он заканчивал жизнь одного мира и позволял начаться жизни следующего. Сейчас его нет, и некому окончить мир и начать заново, если вдруг он будет уничтожен. Рушится не кальпа – рушится само Колесо. Кто-то сделал это намеренно. Кто-то намеренно шёл к этой цели много лет, столетий, быть может – тысячелетий, и я клянусь седым задом Безгласого Гиганта, что это Старая Мэри.

- Ты читал о недавней войне Империи и Альдмери, - нахмурился Валок. – О взятии Бело-Золотой Башни. Альдмери снова взялись за неоконченное дело.

- И я читал, что Империя людей слишком слаба, чтобы остановить их ещё раз – а Старая Мэри не даст им шанс на ещё одну победу, - кивнул Рагот. – Hi mindok un venne. Vokun saraan ko Lok Miiraad. Zu‘u fen gruz Morokei ko Bromjunaar.

- Ahrk mindin?.. – в голосе Валока послышалась неуверенность.

Рагот повернулся к нему, и младший жрец без малейшего страха встретил стальную бесстрастность ритуальной маски.

- Mu vopraan pah.

Валок молча склонил голову – прежде чем, разведя руки в стороны, разорвать ледяной воздух ослепительным сверканием.

Когда Силгвир сморгнул беспощадный свет, Валока уже не было.

- Ты что ему сказал? – растерянно спросил Силгвир.

- Подойди ближе, маленький эльф. Снежная Башня уснула, но я не хочу, чтобы с тобой случилось то же, что и с тем невнимательным Седобородым, - вместо ответа сказал атморец. – Моих знаний не хватит, чтобы спасти мир. Но я знаю, что может помочь.

Магия взвихрилась вокруг белоснежными всполохами, не раскрывая щель в пространстве, но окутывая их двоих сияющим коконом. Силгвиру казалось вначале, будто в сверкающем свете мелькают невиданные прежде символы и руны, причудливые линии, но сияние было слишком ярким, чтобы он мог выдержать его – и он зажмурился, доверяясь мастерству Рагота.

Когда свет уже прожигал веки насквозь, наступила тьма.

Силгвир осторожно открыл глаза.