Время гона

Смущаясь и краснея, она разрешила ему остаться на ночь, и Айк внутренне трепетал, боясь не сдержать бешеное желание, переполняющее его. Он чувствовал, как закаменели его мышцы и дрожь пробегала по телу, когда он медленно и аккуратно снял с неё ночную рубашку и не спеша принялся целовать и ласково сжимать нежные груди, чуть округлившийся после беременности и родов живот, шелковистые завитки и повлажневшее, раскрывшееся ему навстречу лоно. Айк задыхался и держался из последних сил, за что был вознаграждён. Полустоном - полувздохом она шёпотом сказала: - иди ко мне, Айк! - и он с облегчением вошёл в неё и замер, боясь двигаться и ожидая её приговора. Она нетерпеливо качнулась ему навстречу, и волк, а вместе с ним Айк, тихо зарычал от нестерпимого наслаждения, захлестнувшего всё его существо. Он смертельно боялся испортить эти мгновения неимоверного счастья, потому что долгое воздержание подвело его к критической черте. Но совсем скоро его любимая, часто дыша, напряглась всем своим хрупким телом и вдруг, с тихим стоном и протяжным: - о-о-ой! - обмякла, раскинулась на постели. Айк счастливо поцеловал её и перестал сдерживаться, содрогаясь и глухо рыча в подушку.

Соня быстро уснула, доверчиво прильнув к нему и уткнувшись носом в плечо. Не верящий в случившееся, Айк наоборот, долго не спал, ощущая, как вновь нарастает желание. Соню он будить не стал, но она, почувствовав сквозь сон, как у её бедра пульсирует его закаменевшая плоть, легко вздохнула и прижалась к нему, куснув за мочку уха. Он виновато прошептал: - спи, я отдвинусь, - но она медленно повела рукой вниз: по груди, по напрягшемуся до твёрдости животу, а затем ухватила член, сжала его в руке, и Айк громко, сквозь зубы, втянул в себя воздух. Она тихо засмеялась и нашла в темноте его губы.

В этот раз Айк смог контролировать своё желание, направив все усилия к тому, чтобы доставить ей истинное наслаждение. Она тихо ахала, потихоньку отпихивала его руки, но он чувствовал её возбуждение. А ещё он видел, что ей интересно его тело и с удовольствием отдавался несмелым ласкам шершавых ладошек.

***

Соня умирала от стыда. Она проснулась позже обычного, но не открывала глаз, слушая знакомые звуки. Вот Айк потащил умываться девчонок и они смеялись чему-то в ванной, а он тихо уговаривал их не шуметь. Потом они все вместе пошли в кухню и закрыли дверь, но она всё равно слышала, как он кормил малышек и смеялся над чем-то, а потом дочери громко завизжали и застучали по столу ложками, а он что-то им говорил.

Соня не представляла, как посмотрит ему в глаза после того, что он проделывал с ней ночью. У неё мелькнула мысль о том, что происходило между ними два года назад, но она отогнала её, не желая вспоминать. Сейчас всё совсем по-другому. Они оба стали другими. В их первую встречу он был грубым, хотя и старался сдержаться. Тогда Соня чувствовала, что ему не было дела до её страха и его желание представлялось ей жестоким и агрессивным. Она и сама почти не стыдилась его, как ей сейчас думалось. Её ненависть, возмущение и стремление наказать его за содеянное затмевали всякий стыд.

В эту ночь она сама отдалась ему, с радостью принимая его ласки и сама лаская его сильное горячее тело. И Айк был совсем, совсем другим! Она не запомнила, что бессвязно шептал он, задыхаясь от страсти, только чувствовала его любовь и нежность, и как сдерживался из последних сил, боясь напугать её и причинить боль.

Диван прогнулся под тяжестью его тела, когда он сел и погладил её по щеке: - эй, ты же не спишь, я знаю! - она смущённо приоткрыла глаза, глядя на его улыбающееся лицо. Тут же нарисовавшиеся близнецы принялись радостно карабкаться к ней на постель. Айк по очереди подсадил каждую, не забыв их поцеловать и, как заметила Соня, тайком обнюхать.

***

За завтраком они обсудили первоочередные дела. Говорил Айк, а Соня… соглашалась. К нему вернулась его категоричность и самоуверенность, но она пока избегала споров. Слишком неожиданно и быстро всё случилось, и Соне хотелось обдумать свою будущую жизнь с ним. Без тени сомнения Айк объявил, что свой брак они оформят в Междуреченске, и он немедленно удочерит детей. Даже не спрашивая её мнения, он утром же позвонил своему заместителю и сообщил, что не позднее, чем через неделю он привезёт свою семью. Потом Соня услышала, как он разговаривал со своей домоправительницей и приказывал ей убрать всю мебель из его спальни и закупить новую. Она поморщилась, когда услышала, как громко и возмущённо что-то кричит Марфа Петровна. Он ещё сделал несколько звонков незнакомым ей людям: какому-то Лукьянову, и Соня слышала, как тот громко хохотал и что-то говорил Айку, а он сдержанно улыбался. Некий Кытах Арбай монотонно бубнил в трубку, Айк хмыкал, кривился и вскоре попрощался.

Закончив разговоры, он серьёзно посмотрел на Соню: - я думаю, нам нужно будет сразу же заехать к твоим родителям.