Время гона

Она услышала торопливые шаги. Бледный Карен распахнул дверь, рявкнул: - срочно найди Германа! - и снова скрылся в палате, уверенный, что она сделает всё, что он велел.

Соня подскочила к столу медсестры, но не увидела ничего, похожего на больничный справочник. Её телефон остался в сумке, в палате. Ни минуты не медля, она скатилась вниз, в приёмный покой, где за столом в комнатушке дремала пожилая женщина - фельдшер. Она в растерянности замерла, когда Соня бешено закричала: - именем Закона Стаи!! Быстрее, бегом!! Мне нужен телефон Германа! - Та дрожащими руками пододвинула ей лист бумаги с напечатанными номерами телефонов. - Телефон! Дайте мне ваш телефон! - Женщина закопошилась в сумке, и Соня, рванув её из рук хозяйки, вытряхнула всё на стол. У той задрожали губы.

Герман ответил сразу и всё понял с полуслова. Выругавшись, отключился, а Соня, наконец, выдохнула и обмякла. Опустившись на стул сказала испуганной женщине: - извините меня, пожалуйста. Айк… ему… совсем плохо, - она не смогла сказать страшные слова об остановке сердца, - я вам оплачу этот звонок, не обижайтесь на меня, ладно?

Женщина замахала руками: - да что вы,…Софья Михайловна, да? - Соня кивнула. Она уже плакала, хлюпая носом, и та протянула ей марлевую салфетку, - разве ж я обижаюсь? Я всё понимаю, не надо мне никаких денег, там сущая мелочь! С ним ведь Карен, наверно? Он очень хороший врач. И Герман сейчас подъедет… - Соня встала, не находя себе места:

- Я пойду, не могу…Хоть и не в силах что-то сделать, но всё равно…

- Идите, идите, Софья Михайловна! - закивала фельдшер, - может, вам накапать чего?

- Нет, спасибо. - Она вышла из комнатушки и чуть не столкнулась с бегущим к лестнице Германом. Он мазнул по ней взглядом и тут же скрылся за поворотом. Соня побежала следом за ним.

Открыв в отделение дверь, она издалека увидела, как медсестра вывозит из палаты каталку с Айком. Соня вглядывалась в его лицо - мертвенно-бледное, с бледно-синими, плотно сжатыми губами и веками. По простыне, которой он был укрыт, расплывались громадные кровавые пятна, и ей опять стало дурно. Закружилась голова, поплыло в глазах и подступила тошнота. Она сползла по стенке на пол, провожая помутневшим взглядом каталку. Дверь операционной закрылась, и Соня осталась в коридоре одна.

Она не помнила, сколько просидела у стены на полу. Очнулась, когда почувствовала, что её подняли на руки и куда-то несут. Потом голос Звягинцева настойчиво сказал: - выпейте, Соня, - ей приподняли голову и в губы ткнулась кружка с каким-то резко пахнущим содержимым. Она послушно выпила и, едва ворочая языком, спросила:

- Айк?

- Пока не знаю, он в операционной.

- Я сяду, - она поняла, что врачам удалось запустить сердце. Попытавшись подняться с чьей-то постели, огляделась. Оказалось, Сергей принёс её в кабинет Карена. - Вам кто-то позвонил, да?

- Фельдшер из приёмного покоя. Она мою жену, Айнур, знает.

Соня сползла с дивана: - я в коридор пойду, сяду перед палатой.

- Вместе пойдём, - он подал ей руку.

Мимо них в комнату пробежала девчонка-медсестра, вынесла тот громоздкий прибор. Потом вернулась со стопкой чистого белья. Соня заглянула в открытую дверь: сердце сжалось от боли. Постель Айка была залита кровью, на ней и на полу валялись обрывки окровавленных бинтов.

***

Бесконечно долго тянулось время. Захлопали двери палат, потянулись в ванную больные, оглядываясь на сидящих в коридоре Соню и Сергея. Появились дневные медсёстры и незнакомые врачи входили и выходили из ординаторской. Наконец, открылись двери операционной, и вышел Карен.

Помертвев, Соня медленно поднялась ему навстречу, прижав к груди стиснутые руки. Он увидел её наполненные ужасом глаза, устало улыбнулся: - он жив, Софья Михайловна. Сейчас Герман накладывает последние швы и скоро вы его увидите. - И правда, спустя десять минут медсестра выкатила из операционной каталку, на которой, укрытый чистой простыней лежал Айк.

ПРОДА ОТ 26.03.

***

Страсти улеглись, и Айка с Соней, наконец, оставили одних. Спокойствие снизошло на неё. Она нашла его, он жив, и не собирается умирать. Дети здоровы, родители и бабушка беспокоятся за неё, но это пройдёт, когда они узнают, что у неё всё хорошо. Что ещё надо для счастья?

Соня легла головой на его подушку, касаясь губами его губ, тихо спросила: - ты меня любишь, Айк?

- Да! - с жаром ответил он. - Со стоном потянул носом воздух: - это невозможно - как сладко ты пахнешь!

Она легко вздохнула, лениво сказала: - а как любишь? Расскажи?

Он серьёзно задумался, помолчал: - очень сильно люблю.

Соня приподняла голову, заглядывая в его глаза: - И всё? А где красивые слова? Где сравнения с какими-нибудь цветами… с розой, например, с утренней зарёй…, с каким-нибудь зверем…ну, там с кошечкой. А, вот, трепетной ланью? Ну, Айк??

Он даже брови нахмурил, размышляя: - кошек терпеть не могу. Лань… олениха, что ли? Мясо у них вкусное, да. Роза… так она вянет быстро. Зачем он нужен, такой цветок, мусор один от него.