Время кобольда (СИ)

Нынешний мэр, в общем, ничего. Ну, для мэра. На этой должности хороших людей не бывает. Нечего им там делать. Но, по сравнению с Мизгирем, который Клюсин отчим и предыдущий городской голова, этот просто пупсик. Не очень умный, не особо честный, умеренно коррумпированный и подверженный манипуляциям региональных элит. Но в целом договороспособен. Мы с ним не ссорились, поводов не было. Он нам даже муниципальное финансирование поднял однажды, на содержание «ушибков». Ненамного, но поднял же.

– Ладно, я всё понял. Никто мне не поможет, отдуваться за всё мне, если накосячу – виноват я, а если вывернусь – «это наша общая победа»…

– А ты как думал? Такова доля директора.

– Где там эта приблуда?

– В гостиной сидит, ждёт.

– Пойду, посмотрю на неё для начала.

Девочка сидит этакой паинькой. Лапки сложила на коленках, уставилась в пустоту перед собой. На самом деле, она что-то смотрит в личной проекции. Я могу разглядеть только лёгкое мерцание на стенах, большинство не заметят даже этого.

Чёрные волосы, азиатский тип лица, худая, одета удивительно нейтрально для современного подростка.

Наноскин выключен.

***

Наноскин, да. Тренд, поголовно скосивший как взрослых, так и детей. Рисунки на коже появляются, меняются и пропадают по желанию носителя. Технология схожа с проекционными поверхностями – в организм вводятся биологически нейтральные нанокапсулы, распределяющиеся в верхнем слое эпидермиса. Управляются сетью через личный интерфейс. Цветные – подороже, монохром – подешевле. От количества введённого зависит разрешение изображения, это тоже вопрос цены. У подростков вместо канувших соцсетей – «скин-толк». Общаются мематичными картинками прямо на себе. Бороться с этим бессмысленно, как раньше было бессмысленно запрещать смарты. В конце концов, это совершенно безвредно, хотя эстетически, на мой взгляд, сомнительно. Иной раз на такого якудзу в коридоре наткнёшься, что не поймёшь, живой это человек или гобелен со стены сбежал. У всех открытые руки и плечи как минимум. Часто ноги по самое дальше некуда. Животы. Спрос породил предложение – прозрачная одежда из «дышащего» синта не даёт замерзнуть и не мешает самовыражаться.

Без наноскинов теперь ходят только такие упёртые старпёры, как я, хотя в присутственных местах их считается приличным отключать. Так же как в моей молодости звук телефона. Женщины используют наноскин вместо макияжа, а на пляже – и вместо купальников.

– Здравствуй, – сказал я, выводя девочку из транса.

– Здравствуйте, – она встала и слегка поклонилась на японский манер. – Вы же Антон Спиридонович? Эшерский? А я Алёна.

Имя, наименее подходящее к её внешности.

– Друзья зовут меня Джиу.

– У тебя много друзей?

– Вообще нет. Но, если бы были, то звали бы так.

– Пока мы не подружились, буду звать тебя Алёной. А как по отчеству?

– Алёна Петровна Митрохина. Такая скука! Бе.

– Соответствует айди, – сказала появившаяся рядом с ней Нетта.

Девочка не может видеть и слышать моего вирпа, это персонализированная трансляция, но готов поклясться, что её глаза дёрнулись в сторону. Как будто она хотела на неё просмотреть, но сдержалась.

– Поговорим, Алёна?

– Я готова, – она выпрямила спину и напряглась.

– Ты подала заявление о переходе на постоянное проживание с попечением в наш интернат. Ты понимаешь, что это шаг, отменить который будет если не невозможно, то очень-очень сложно? Если ты передумаешь, твоим родителям практически придётся удочерять тебя заново.

– Понимаю.

Держится напряженно, но уверенно.

– Если у тебя проблемы с родителями, то более разумным вариантом будет обратиться к психологу. Скорее всего, они разрешимы.

– Я в курсе.

– Если это серьёзные проблемы, вроде, извини за неделикатность, семейного насилия, то следует обращаться в ювенальную службу.

– У меня нет проблем с семьей.

– В таком случае, как ты понимаешь, возникает очевидный вопрос…

– Зачем я прошусь в детдом?

– Именно.

Лицо застывшее, решительное, губы упрямо поджаты. Отговорить её просто так не получится. Я за эти семь лет на подростков насмотрелся. Если их зарубает – давить в ответ бесполезно. Решение, каким бы нелепым и нелогичным оно ни казалось взрослому, принято на основе длительных размышлений и кажется неоспоримым. Ситуация требует времени и терпения, но мне-то надо быстро.

– Я хочу быть частью чего-то.

– Семья в этом качестве тебя не устраивает?

– Нет. Я там никто. Мебель. Меня нет. Всем плевать.

– И детдом кажется тебе более комфортной средой, где тебя оценят и примут? – я подпустил в голос взрослого скепсиса.

– Да.

– Почему же?

– У вас классное комьюнити. Все сами по себе, а вы вместе. Я хочу быть вашей.

Забавненько. Экая у нас, оказывается, репутация.

Сейчас «Время Кобольда», и в тренде «личная уникальность», «здоровый индивидуализм», «право на самоопределение», «независимость от общества». Но некоторые, оказывается, не прочь быть частью коллектива.

– У нас открытый режим, – напомнил я, – ты можешь просто приходить, общаться, играть, дружить с ребятами.