Время колокольчиков

Если бы Миша показал, куда надо спешить — тысячи пошли бы, не раздумывая. Так и случилось в Ленинграде, когда накануне VI фестиваля у рок-клуба отняли арендованное помещение Зимнего стадиона — Борзыкин собрал толпу и повел ее на Смольный. Революционеры прошли пол-дороги, когда появились представители власти: «Все в порядке! Помещение ваше!» Героями этого фестиваля стали, как ни странно, гости: ЧАЙ-Ф, КАЛИНОВ МОСТ и харьковская группа ГПД, возглавляемая тем самым Александром Чернецким, которого год назад отловил на вокзале в Риге Яхимович. Только новые его песни были совсем отчаянные. Так же как последняя программа ДДТ.

Я вчера похоронил корешка,
А он, подлец, да помирать не захотел.
Корешок растет живехонек в земле.
А я где?

Вечный смутьян Задерий прочел со сцены письмо к партконференции, подготовленное идеологами из «Урлайта» и РИО. Его приняли как на казачьем кругу. «Любо ли, атаманы молодцы?» — «Любо!» На всякий случай заметим, что документ был и серьезнее, и радикальнее подготовленных к конференции речей: он начинался с благодарности Горбачеву за все, что тот сделал, и предлагал, среди прочего, рыночную экономику, отмену сухого закона, полное и немедленное уничтожение «стратегического ядерного оружия, поскольку оно представляет собой средство не самообороны, а самоубийства» и роспуск комсомола, «окончательно исчерпавшего доверие молодежи». Поскольку при отправке этого письма на конверте поставили мой обратный адрес, через некоторое время после окончания конференции я получил бумажку из райкома партии. Меня вежливо поблагодарили за предложения, которые «будут учтены». Что ж — так оно в конечном итоге и получилось.

Только пока Задерий читал манифест, Зимний стадион штурмовали желающие попасть на АЛИСУ без билета. Обидевшись на тех, кто их не пускал, «новые рокеры» забрасывали вход в зал камнями, нанося увечья ни в чем не повинным людям. Это были те самые гопники, от которых мы защищали свой храм. Только вошли они совсем в другие двери.

А в рок-клубе готовили новый номер журнала «Рокси», включавший, помимо прочего, гадкую сплетню об обстоятельствах гибели Башлачева. Мы с Бурлакой, заранее познакомившись с текстом, отловили в сквере у Зимнего стадиона одного из редакторов: «Как можно это печатать? Ты же знаешь, что это ложь». «У нас плюрализм» — отвечал он.

Летом из разных городов поступают новости: на концертах звезд залы иногда оказываются пустыми. В Москве многие из тех, кто не пропускал ни одного сэйшена и готов был ехать за город на электричке в любую погоду ради встречи с неизвестной группой, теперь не торопятся покупать билеты на известные: «скучно», «одно и то же». «Урлайту» впервые предъявляются претензии по поводу «Рок- хроники» — концертных репортажей и новостей из жизни групп: «Не много ли места вы под это отводите?»

Пустите Дуньку в Европу

Впрочем, музыкантов и рок-клубовских администраторов эти новости не настораживают, как и то, что «ласковые маи» выходят в хит-парадах на первые места. Они нашли себя — за границей. Оказывается, одна поездка, даже если на концерт придут пять человек, может обернуться выгоднее месяца утомительного общения с толпами «урлы», которая все равно ничего не понимает в настоящем искусстве. Лишь бы найти мецената, который оплатит дорогу.

Однако восстановление связей с «метрополией» вовсе не оказало на наш рок ожидаемого благотворного воздействия. Во-первых, в начальный период перестройки контакты с Западом были в значительной степени монополизированы. В столице, например, ими ведали рок-лаборатория (для нее «внешнеполитическая» деятельность становится основной после того, как концертная монополия приказала долго жить) и Центр Стаса Намина. Хотя Намину стоило бы простить eго грехи уже за то, что он ввозил в страну настоящую западную музыку, повышая тем самым культуру аудитории, а не только торговал суррогатами, как С. Лисовский, А. Разин, А. Литягин и другие нувориши нашего полукрепостнического недокапитализма.

Ленинградский вариант представляла Джоанна Стингрей. Хорошо помню, как на мемориале А. Башлачева (о котором разговор еще впереди) эта дама собирала у музыкантов подписи под «телегой» (в данном случае уместно именно жаргонное наименование) против своих соотечественников, появившихся в зале с видеокамерой. Мне и раньше казалось, что Джоанна (в отличие от Сидни Лаупер) — скорее советская певица, чем американская (надеюсь, читатель поймет, что я имею в виду) — но тогда пришлось убедиться, что предприниматель она тоже «нашенский». Таким образом, «свободные» западные контакты долгое время были вовсе не свободными, а Ставили музыкантов в зависимость все от той же силы, которая заправляла в Минкультуре, на «Мелодии» и в ЦК ВЛКСМ.(Кстати, как вы думаете, к кому приезжала делегация «Гринпис» с участием А. Ленокс, П. Гэбриэла, Д. Бирна в 1989 году? К «зеленым»? К «Семипалатинску — Неваде»? К рокерам? Нет. К т. Сухорадо на «Мелодию»).