Время Культуры

В этот раз пишу о картине из цикла «Больше, чем любовь», показанной 2 октября на канале «Культура». Название «Больше, чем любовь» слегка удивляет, что может быть больше любви?

И фильм о семье Рутберг эту мысль подтверждает: трое увиденных нами ее членов любят друг друга, и ничего лучше и больше человеку не дано.

Собственно весь фильм — об этом.

Кроме удивительно светлых лиц отца, матери и дочери (как хороши их крупные планы, их глаза, снятые оператором!), кроме рассказа о первой встрече его и ее, об истории любви, о самопожертвовании матери, посвятившей себя семье, кадров о творчестве отца, режиссера и педагога театра пантомимы, было в этой картине еще нечто, сильно меня взволновавшее.

В самом ее начале «дочь» — актриса Юлия Рутберг — сравнивает ремесло актера с профессией врача: тот и другой могут снять боль и вылечить. Правда, актер делает это по-своему, без уколов и без ножа.

А потом следует Юлин рассказ об одном режиссере (его имя названо в фильме). К нему, кончавшему театральное училище вместе с ее отцом у прекрасного педагога Марии Осиповны Кнебель, пришла она, шестнадцатилетняя, в школьной форме, — показываться.

Илья Рутберг

И показалась. Видимо, тяжел для нежной Юлии был тот марафон, когда мэтр кричал: «Дальше, дальше», а она читала, читала…

Вывод мэтра был безапелляционен: «В тебе нет ничего актерского. Тебе никогда не нужно этим заниматься. Так и передай своему отцу».

Что это? Как это? Даже для видавших виды сердец такие слова были бы потрясением, а для юной девочки, воспитанной в любви и ласке… Соизмерил ли тот знаменитый режиссер силу своего удара? Спасла девчушку только родительская любовь.

Когда она вернулась домой, ноги ее не слушались — и она легла на пол в прихожей. И вот — слушайте, слушайте! — с одной стороны рядом с ней легла мама, а с другой — лег папа. Родители прикрыли свое дитя. Конечно, был стресс (думаю, не избытый до сих пор), но любовь мамы и папы свое дело сделала.

Юлия Рутберг может сегодня торжествовать — она стала актрисой, ее любит и привечает зритель. Только вот рубцы на сердце… они остаются.

Совсем недавно был у меня в блоге материал о концерте Юлии Рутберг, и вот ТВ познакомило нас с ее родителями. Интересными показались все трое, было любопытно находить в дочери черты отца и матери.

Красноречивая деталь — в ВИКИПЕДИИ в статье об Илье Рутберге читаем: «отец актрисы Юлии Рутберг». Лестно для дочери и предмет гордости для отца. Выстраивается актерская династия. Если учесть, что у старших Рутбергов недавно появился правнук, — все еще впереди.

Театр одного актера: Юлия Рутберг

16.08.13

Поэтический концерт актрисы-вахтанговки Юлии Рутберг видела уже во второй раз.

До того целую неделю смотрела по КУЛЬТУРЕ ретроспективу год как ушедшего от нас замечательного Петра Фоменко. Получила удовольствие от толстовского «Семейного счастья», от спектакля по А. Островскому «Волки и овцы».

Но скажу крамольную вещь, даже у талантливейшего Фоменко мне порой не хватало «простоты». В «Египетских ночах» по Пушкину как-то особенно. Стоило ли разбавлять чеканную прозу и выверенный стих Пушкина водянисто-декадентским творением Брюсова, слепившим продолжение пушкинских «Египетских ночей»? стоило ли разделять Чарского и Алексея Ивановича — это один лирический герой, ужасно смахивающий на автора? стоило ли множить персонажей, заполнять сцену, бегать, прыгать и бесконечно что-то выдумывать?

Ей-богу, так хотелось услышать лаконичный и гениальный пушкинский текст, не утрированный, не искаженный «интонацией» и разнообразными придумками (кстати, Импровизатор был здесь на высоте!). Из души рвалось почти по Вознесенскому: простоты хочу, простоты!

Ирина Рутберг

И вот концерт Юлии Рутберг, концерт прямого воздействия.

Одно отделение, один строгий и стильный черный наряд, стихи и несколько песен под аккомпанемент фортепьяно и контрабаса (прекрасное вышло трио!).

Юлия Рутберг

Юлия не только читала, но и говорила — обращаясь к залу, который, показанный оператором, поразил меня не меньше, чем сама актриса. Это был зал слушателей поэзии — вдохновенные, молодые и не очень лица, зрители сидели подавшись вперед — сопереживали. И самое важное — в зале было много «отцов и детей», пришедших вместе.

А сопереживать было чему. Актриса сумела выстроить свою программу как спектакль — она рассмотрела свой путь от детства к зрелости, сопроводив его теми стихами, которые читала в том или ином возрасте. Это был рассказ о жизни, которая укреплялась и осмыслялась стихами русских поэтов. Как это отличалось от Америки, где просто-напросто не понимают, что значит пройти по жизни бок о бок с поэзией.

В детстве у Юли был Вадим Левин и Александр Пушкин.

«Лукоморье» Пушкина все знают, но как же хорош, забавен и виртуозен в своих детских стихах Левин! (особенно хорош «Джон Фул — профессор трех наук»).

В школьные годы был у Юлии «Угол» Павла Когана, на смену которому позднее пришел полемически ему противопоставленный «Овал» Наума Коржавина.