Время Культуры

Было и еще одно: доходящая до мании подозрительность. Ахматова считала, что главная женщина в жизни Гумилева, Наталья Васильевна Варбовец (1916–1987), или Птица как звал ее Лев, была подосланным к нему агентом Госбезопасности. Считала бездоказательно, но смогла его убедить. Однако не это помешало Льву и Птице соединиться, создать семейное гнездо. Наталья Васильевна, по воспоминаниям Марианны Козыревой, «была необыкновенно красива. Настоящая Настасья Филипповна». Лев влюбился сразу, на следующий день после встречи пришел делать предложение. Но сердце Натальи было занято, всю жизнь она любила коллегу по работе в отделе редкой книги Владимира Люблинского. Льву она ответила, что «подумает». Ничего хорошего не вышло из этого романа.

Анна Ахматова

Птица после смерти Ахматовой узнала о подозрениях, которые мать передала сыну, была в ужасе «от клеветы».

Лев Гумилев

Не удивительно ли, что Ахматова, всю жизнь страдавшая от клеветы («И всюду клевета сопутствовала мне»), стала ее источником для другого человека? И не страшное ли время, мутящее и деформирующее людское сознание в том виновато?

А Лев Николаевич обошелся с бывшей возлюбленной совсем не по-джентльменски. Встретив ее в питерском трамвае через десять лет, остановился и прокричал на весь трамвай, цитируя Пушкина: «Возможно ль, ах, Наина, ты ли? Наина, где твоя краса?» Бедная женщина бросилась прочь из трамвая. И снова задумываюсь… А мог ли быть у Льва Гумилева другой характер? Спокойный, уравновешенный? При такой его жизни, не дававшей его душе ни сна, ни отдыха?

В молодости слышала лекцию Льва Николаевича в Московском университете. Тогда шла молва об его необыкновенной теории, объясняющей мощные перемещения целых народов процессами, происходящими в атмосфере (так, во всяком случае, мне запомнилось).

Лекция была большая. Удивило, что среди пассионарных народов были названы очень многие, все, кроме евреев. Вообще в процессе дальнейшего чтения его трудов я выяснила, что в отличие от матери, настоящей юдофилки, сын был скорее юдофобом. Может быть, и здесь действовал принцип: быть во всем непохожим на мать?

В этих своих записках я временами ухожу от фильма, но это и хорошо — он вызвал у меня много мыслей «в пандан». Уверена, что вызовет и у вас.

Пять последних лет жизни Ахматовой она и Лев Гумилев не общались, не видели друг друга.

Архив матери, завещанный ему, Льву Николаевичу не достался. Нина Попова объясняет это так: «В 1969 году советский суд не мог передать наследство лагернику». Архив Ахматовой, доставшийся семье Пуниных, был распродан.

Лев Гумилев в 1967 году, в 55 лет, женился — опять на Наталье, только уже Викторовне. Последние его годы прошли в тишине и покое. Он пережил мать на 26 лет. И когда я сейчас думаю о них обоих, мне почему-то кажется, что «в мире новом» они окликнут друг друга и простят. А? Как вы думаете? Ведь бывает?

Иосифу Бродскому 75. Акценты в облике «человека в плаще»

28.05. 15

Большое видится на расстоянии, — сказал поэт. Продолжу мысль: время меняет восприятие, что-то укрупняет, что-то уводит в тень. Иногда мы открываем в событиях или людях, вроде бы знакомых, что-то совсем новое.

Со мной в отношении Бродского происходит нечто подобное. Не то чтобы кардинально менялось восприятие, но акценты… акценты…

Вот об акцентах мне бы хотелось сегодня написать.

К юбилею поэта, то есть к 24 мая, ТВ приготовило несколько подарков. На канале КУЛЬТУРА снова прошел замечательный четырехсерийный фильм «Возвращение» Алексея Шишова и Елены Якович, снятый в Венеции в 1993 году, за три года до смерти Бродского.

А на Первом канале был показан новый, только что выпущенный Николаем Картозия и Антоном Желновым фильм «Бродский не поэт». Могу сказать, что фильм получился — без «первоканального» привкуса, интересный, свежий, очень динамичный и свободный. Я бы сказала, что ребята сработали в духе Леонида Парфенова, показав героя с разных сторон, глазами разных людей и по разные стороны океана.

Представили нам «воочию» нескольких женщин, важных в судьбе Иосифа, в первую очередь, Аннелизу Аллева, его итальянскую любовь. Еще — американку, дочь дипломата, согласившуюся на брак с Бродским в целях его отъезда в Америку — еще до того, как его практически выдворили из страны.

Брак с нею для Иосифа был явно фиктивным, а что думала она? На вопрос ведущего: «Вы его полюбили?» Привлекательная, весьма молодо выглядящая дама отвечает без колебаний: «Да, я его полюбила.» Есть о чем поразмышлять.

Иосиф Бродский

Марина Басманова

Но начну я с «Возвращения», фильма, который тоже дал толчок мыслям.

Вот Бродский читает в венецианской церкви благоговейно и безмолвно сопровождающей его троице из России (поэт Рейн и два режиссера) стихотворение «Лагуна».

И я уже обращаю внимание не на интонации его голоса, словно имитирующие наплывы волн, как при прошлом просмотре, а на удивительное содержание: