Время любить

- Нет, так, шапок нахватался. Понял, к примеру, что прежде чем понять и объяснить Бога, следует для начала понять и объяснить собственное «я». Возвратное местоимение «себя» - вот отправная точка познания...

- Но Бог - это абсолютное добро, а человек - отнюдь не абсолютно светел.

- В этом-то и заключается главная антиномия человека, в этом, по сути, смысл его существования и путь, у которого есть только два направления по одной прямой - к Богу и от Бога.

- А нам там, - Лена кивнула в сторону предполагаемого университета, - грузят до сих пор Белинского и Чернышевского как величайших мудрецов. Никто из нас не хочет смотреть на русскую литературу узким и часто мелкозлобненьким взглядом неистового Виссариона.

- Знаю, помню. Темочка для сочинения: «Пролетарская несознательность и классовое соглашательство Герасима в рассказе Тургенева "Му-му" с точки зрения классиков марксизма-ленинизма».

- У-у... Какая муть!

- Вот уж действительно, кирпич на шею - и в омут!

- Нет, оставим омут для «светлого луча в темном царстве», а мы лучше поедем ко мне.

Нутро Кошкина содрогнулось. У шкалы Рихтера явно не хватило бы баллов. Сергей Павлович прекрасно помнил трехкомнатную квартиру Варламовых в послевоенном сталинском доме, где потолки - это космос, а комнаты - залы, где не стыдно проводить совещания Большой Тройки.

- А родители? - неуверенно возразил он.

- На даче. Кто ж в такую жару дома сидит. У них руки к земле растут. Копаются на участке, домой приезжают только по вторникам, пополнить запасы продовольствия, посмотреть программу «Время» и отлежаться в ванне. Ну, идем?

Кошкин хотел было сказать, что сегодня «приехал» попрощаться до лучших времен. Что проект «машина времени» закрывается, потому что становится опасным. Хотел, но не смог.

В автобусе он ностальгически наблюдал, как Лена опустила в кассу два медных пятака и открутила билеты. На остановке долго стоял у киоска «Союзпечать», с интересом рассматривая газеты «Правда», «Советская Россия», «Известия» и журнал «Коммунист». А вокруг - по улице, предупредительно обтекая его, шли люди, и у них были совсем другие лица, нежели у тех, что окажутся на этом же месте двадцать лет спустя. Он с нескрываемой нежностью посмотрел на Лену. В задумчивом оцепенении даже не заметил, как на него налетела цыганка. Хотела было открыть рот, но, заглянув в его глаза, отследив траекторию его взгляда, хитро улыбнулась и растворилась в людском потоке.

- Тебе купить свежие газеты? - спросила Лена.

- Свежие? - усмехнулся Сергей Павлович.

- Ах да... - смутилась Лена.

Еще больше затосковал Кошкин, когда они вошли в просторный подъезд, стены которого не были сплошь испещрены похабными граффити, не ощетинились железными дверями, а на первом этаже, как полагается, ровными рядами висели почтовые ящики.

- Надо было ирис «кис-кис» купить, - сказал он.

- Зачем?

- Как в детстве...

- А мне больше нравится ирис «прима» и «барбарис».

- Мне тоже, но они, насколько я помню, не каждый день на прилавке залеживались.

- Ты так говоришь, как будто в будущем это страшный дефицит.

- Нет, напротив, там вообще все есть. Все можно купить, были бы деньги. Но там нет главного...

- Чего?

- Времени. Нет времени остановиться, оглянуться, подумать, нет времени по-настоящему любить, нет времени вчитываться в книги, нет времени съездить на кладбище, чтобы помянуть родных, нет времени отстоять службу в церкви, нет времени полистать семейный альбом с фотографиями, нет времени написать письмо, нет времени быть беспричинно счастливым, когда выходишь утром из дома и радуешься свежему ветру, дыханию зелени или скрипу снега под ногами, восходящему солнцу и этому неторопливому божественному движению природы...

- Но почему нет времени?

- Потому что если есть время - нет денег, и наоборот. Опять же, если нет денег, то вынужденная созерцательность приведет к прилавку магазина, а не к философскому настроению и упоению природой. Тут сработает еще один парадокс: денег нет, а бутылка всегда найдется.

- А у меня бутылки нет, даже шампанского. Очереди после двух...

- Ну и хорошо, что нет, у нас - хоть залейся. И заливаются. И я... Тоже.

- Тебе не страшно там жить?

- Человек ко всему привыкает. Ко всему, кроме одиночества, если только не выбрал его сознательно.

- А какой буду я в это время? - и тут же остановила: - Нет! Не рассказывай! Ничего не хочу об этом знать! - в глазах ее полыхнул игривый огонек, словно она только что решилась на какую-то авантюру. Полыхнул и исчез в зеленой глубине, но глаза сияли уже по-иному

- Я все же скажу. - Кошкин мечтательно улыбнулся. - Ты будешь такая же красивая.

Неожиданно Лена сказала:

- Я найду Сергея Кошкина. Обязательно. Пусть и на капустном поле.

- Глупо, но теперь мне кажется, что ты найдешь меня лишь потому, что я тебя к этому подтолкнул. Замкнутый круг получился, кольцо времени.

- Ты не пробовал заглянуть в будущее, которого ты не знаешь?