Время любить

— Девочка? — улыбнулась Мэйр и, судя по мечтательному взгляду, перешла куда-то в мир фантазий о недалеком будущем.

— Следующая, — обратилась я ко внимательно следившим за нами женщинам. — Ну, че замерли? Ты, — указала я пальцем на девушку с темными волосами и кожей, что стояла ближе всего к нам.

— Тали, — пискнула она.

— Я не спрашиваю, как тебя зовут. Шуруй сюда, да поживее, у меня уже в спину вступило на одном месте стоять. Думаешь, только беременным тяжело? Станешь старой, будешь думать, что уж лучше беременной. Шуруй, говорю, сюда, пока я не подошел! — многозначительно посмотрев на свой посох, порекомендовала я.

Стоило мне немного прикрикнуть, как девушка тут же потупила взор и посеменила ко мне крошечными шажками. Это была походка рабыни, которая повинуется своему господину. Так этих девочек учили ходить с самого детства. Должно быть, они умели это еще до того, как научились говорить. И мне, человеку, который был родом из совершенно иной эпохи, было дико видеть подобное, а ведь это стало уже неотъемлемой частью жизни этих людей. Ты можешь снять цепи, но ты не можешь научить быть свободным.

— Дай мне руку, — твердо сказала я, вовремя смекнув, что чем мягче с ними разговаривать, тем несговорчивее они становятся.

С каждой из оставшихся пятью женщин я повторила то, что сделала с первой. И с каждым разом мне становилось все тяжелее сдерживать себя. Все сильнее сбивалось мое дыхание, все острее я чувствовала потребность слиться с силой, что переполняла меня. И, когда она отступала, каким-то чудом повинуясь моей воле, я чувствовала острую тоску и потребность чего-то большего. Под конец я не чувствовала себя уставшей, но эмоционально была истощена. Глубокая тоска, горькая и совершенно необъяснимая, плескалась на дне моей души. Мне было сложно стоять, хотелось лечь, закрыть глаза и не видеть и не слышать никого и ничего вокруг. Но это было из разряда несбыточных мечтаний. Потому я лишь вдохнула глубоко, привычно задвинула свои нелепые переживания куда подальше и сказала:

— Мэйр, возьми меня за руку, а другую дай Тали. Я хочу, чтобы, как только мы выйдем за эту дверь, каждая из вас держала за руку ту, что идет впереди. Как хотите, но не смейте разжимать рук. Только попробуйте отпустить — и я вас так взгрею, мало не покажется, усекли?

Шестеро женщин нестройно закивали, но выполнили то, что я им сказала, беспрекословно. Так мы превратились в единую живую цепь, а моя сила устремилась от одной девушки к другой, окутывая их тела в своеобразный кокон из энергии, что делала их частью единого целого вместе со мной. Теперь самым главным для меня было удержать этот кокон и дать понять магии, что защищала это место, что все мы — это один организм, не живой и не мертвый организм первородного.

Думаю, со стороны выглядели мы презабавно. Один дед и шесть баб, точно четырехлетние малыши, взявшись за руки, шуруют по темной лестнице. Оставалось только запеть какую-нибудь веселую песенку о дружбе, так было бы и вовсе забавно. Слава Двуликому, ни одной из нас это так и не пришло в голову. Ну, одной пришло, но я сдерживалась…

Я тщательно просматривала Даром каждый этаж, мимо которого мы проходили на предмет присутствия живых. Аланиты, конечно, там были, но как-то старались держаться вдали от лестницы для рабов. Должно быть, она казалась для них совершенно неинтересной в это время суток, и поблизости от нее не располагалось ничего важного для них. Что ж, мне это было только на руку. Когда мы были уже на первом этаже, одна из женщин запнулась о подол своего платья и едва не упала, резко дернув на себя Тали, Мэйр и, как следствие, меня.

— Держите ее за руку, — тут же зашипела я, — не смейте отпускать!

Девушка замешкалась, пытаясь подняться, но, слава Лурес, рук не отпустила.

«Когда все закончится, поеду в Торсен: буду пить, играть в карты, проверну с десяточек афер и, может быть, открою свой игральный дом. И лет двадцать не буду тусовать там, где хоть кто-нибудь беременный или больной», — мысленно пообещала я себе, уговаривая себя быть понимающей и терпимой.

— Все, идем дальше и смотрим под ноги, — тихо сказала я, открывая дверь на первый этаж.

Совсем скоро мы оказались в закрытой на ремонт мертвецкой. То, что я собиралась сделать далее, было рискованно, но выбора особенно не было. Это давало нам хотя бы немного времени. Хотя бы немного…

Я отпустила руку Мэйр, так как опасность того, что нас засекут, была тогда, когда мы переходили из одного помещения в другое, так как каждая комната находилась в своеобразном пузыре из заклятий. Когда я проходила сквозь «стенки» каждого такого «пузыря», могла сработать защита. Но когда я была внутри, то система меня уже не воспринимала.

— Знаете, что это за место? — спросила я.

Девушки помотали головами.

«Слава тебе, Двуликий, — подумала я и добавила: — И тебе, Айд, слава, что эти дамы выросли дремучими и недалекими!»