Время любить

Странно, что в доме, полном пустых кроватей, мы оба предпочли уснуть на диване в гостиной. Должно быть, я уснула в объятиях Бена, а когда рано утром меня разбудило воркование Ноя, я так там и лежала. Только теперь я была укрыта одеялами, а под голову мне подсунули подушку. Бен устроился с куда меньшим комфортом, скрючившись в уголке дивана, чтобы предоставить мне львиную долю пространства. Зов Ноя сделался чуть более настойчивым, и я мягко освободилась от непривычной тяжести руки Бена, лежавшей у меня на талии. Давно уже я не просыпалась рядом с мужчиной и порадовалась, что Бен настолько измучился, что не пошевелился, когда я встала с дивана и пошла к своему крестнику.

Я вернулась пятнадцать минут спустя, держа на руках голодного, в чистом подгузнике младенца, и обнаружила Бена уже на кухне, помешивающего в двух чашках кофе.

– С молоком и одной ложкой сахара, правильно? – уточнил он, идя к холодильнику за молоком. Двигался он немного скованно и рассеянно потирал правую ногу.

– Простите, Бен, вам, наверное, было совсем неудобно на диване.

Он пожал плечами.

– Мне доводилось спать и в худших местах, хотя, возможно, не с такими шумными соседями.

Я почувствовала, что краснею, но с таким же успехом потому, возможно, что не могла оторвать глаз от руки Бена, которая по-прежнему ритмично разминала затекшие мышцы бедра.

– О боже, я храпела?

– Немного, – ответил Бен, закончив, к счастью, свой импровизированный массаж. – И пару раз вы разговаривали, но не волнуйтесь, я ничего не разобрал.

– И вот почему я никогда не провожу ночь с кем-либо, – легко проговорила я.

– Да?

Вопрос отнюдь не был шутливым; он прозвучал серьезно. Разговор сделался вдруг слишком уж напряженным для половины седьмого утра.

Я круто развернулась и полезла в холодильник за одной из бутылочек, которые хранила там Джулия.

– Вы не брали эти для кофе? – спросила я, зная, что мой вопрос ослабит напряженность момента.

– Нет. А должен был?

– Только если вы предпочитаете в своем эспрессо грудное молоко, – усмехнулась я.

Бен засмеялся, и неловкий момент миновал. На время.

Джулия позвонила немного позже, вскоре после того, как Бен поехал домой принять душ и привезти для нас обоих чистую одежду. У Лейси наблюдаются небольшие признаки улучшения, ей поставили диагноз эпиглоттит, рассказала Джулия, в голосе которой прозвучала осторожная надежда. Она не скрывала облегчения, когда сообщила, что наконец-то поговорила с Гэри, который в настоящий момент находится, как можно надеяться, где-то над Атлантикой на пути домой.[2]

– Уверена, что продержишься, пока кто-то из нас не сменит тебя? – озабоченно спросила Джулия.

Меньше всего она должна была беспокоиться о Ное, поэтому я, возможно, слегка переусердствовала с ответом.

– Конечно, мы продержимся. Ной так хорошо вел себя прошлой ночью. Он даже разбудил нас только в шесть утра.

– Ладно, сейчас я закрою глаза на эти «мы» и «нас», но не сомневайся, мы вернемся к этому, как только жизнь войдет в нормальное русло.

– Просто поцелуй от меня Лейси и сообщи, если надо будет приехать в больницу.

– Честно говоря, я бы предпочла, чтобы ты оставалась дома с ним. – Она сделала паузу и добавила: – Под «ним» я подразумеваю Ноя, если ты не поняла.

Я улыбнулась в трубку.

– Просто береги себя. И постарайся не беспокоиться.

Легко было это советовать, и я по опыту знала, что Джулия не сможет этому совету последовать.

Положение улучшилось только позднее, днем. Когда Бен вернулся, я немедленно послала его в больницу с небольшой сумкой для Джулии – со сменой одежды и основными туалетными принадлежностями. В полученном от нее сообщении содержались два замечания. «Говорят, что сегодня чуть позже Лейси отключат от аппарата». Это я услышать надеялась. А вот на второе замечание: «А твой новый приятель мне нравится», надежды у меня отнюдь не было.

Меня не было в комнате, когда вернулся Гэри, и первое, что он увидел покрасневшими и уставшими с дороги глазами, был незнакомый мужчина, сидевший в его гостиной.

– Кто-то из нас ошибся домом? – спросил Гэри.

Я уронила корзину с бельем, которую несла из чулана, и бросилась от души обнять мужа своей подруги. Он тоже обнял меня, и я поняла, что он задержал меня в объятиях чуть дольше обычного, чтобы собраться с духом.

– Джулия сообщила, что Лейси отключают от аппарата искусственного дыхания, – прошептала я ему в шею.

Гэри энергично закивал.

– Да, я знаю. Я только что говорил с ней из такси.

– Отвезти вас в больницу? – предложил Бен, вставая и протягивая руку Гэри, который показался мне значительно старше, чем я запомнила его неделей раньше.

– Нет, спасибо. Я хочу, чтобы там был наш автомобиль. – Он пожал Бену руку и рассеянно кивнул. – А кто же вы, кстати?

– Это Бен, – поспешно представила я, зная, что любые дальнейшие объяснения будут мгновенно забыты. Вполне возможно, что Гэри забудет его имя, едва покинет гостиную.

Как я и ожидала, Гэри отказался есть или пить и даже сменить одежду, в которой путешествовал. Слишком сильным было стремление оказаться рядом с женой и дочерью.