Время любить

Он посмотрел на блокнот на столе, и я поняла, на чем остановился его взгляд. Это были слова, которые я обвела столько раз, что едва не прорвала бумагу. Восемь слов, с которыми было связано мое будущее: «Предполагаемая продолжительность жизни от двух до пяти лет».

– Симптомы появились около трех лет назад, но я долго не обращал на них внимания.

Мы оба посмотрели в блокнот, и никогда еще мне не доводилось высчитывать такую страшную разницу.

– Ты еще с кем-то консультировался? Потому что один диагноз, поставленный одним врачом, не означает…

– Софи, не надо, – взмолился Бен, снова обнимая меня. – Прекрати. Не делай этого. Я встречался с людьми, со множеством людей… с достаточным числом людей. – Он вдруг заговорил устало и печально. Таким голосом говорят среди ночи, когда сдаются, и я совсем не узнала голос Бена. – Я ходил на консультации, делал анализы, а потом новые анализы. Я встречался с врачами, специалистами… шарлатанами. Я все испробовал. Все они говорят одно и то же. Это именно это.

– Но в исследованиях происходят прорывы… недавно был один такой… – Он попытался заставить меня замолчать поцелуем, но я ему не позволила. – И волонтеры кучу денег собрали, помнишь ту кампанию, нужно было облиться ведром холодной воды и пожертвовать деньги. Я это сделала, – добавила я, словно мое участие должно было обеспечить иммунитет всем, кто был мне дорог.

– Лекарство найдут, – тихо проговорил Бен. – Я в этом уверен. Но его могут не успеть найти вовремя для меня.

Я так резко замотала головой, что суставы шеи протестующе хрустнули. Бен взял меня за голову, чтобы я стояла смирно, чтобы он мог посмотреть мне прямо в глаза.

– Мне нужно, чтобы ты кое-что сейчас для меня сделала. Нечто очень важное.

Я знала, что грядет, и снова попыталась покачать головой, но Бен крепко держал меня в неподвижности своими крепкими руками.

– Мне нужно, чтобы ты ушла. Ушла сейчас. Сегодня вечером. Спускайся вниз, собирай свои вещи и уезжай.

Я думала, что сердце у меня уже разбилось, но, по-видимому, не существует ограничений, сколько раз оно может разбиваться.

– Ты должна уехать, Софи. Уйти… потому что я точно знаю, что я не могу. Оставшись со мной, ты погибнешь.

– Уйдя от тебя, я тоже погибну, – дополнила я срывающимся голосом.

Глава 13

– Ох, господи, какой ужас. Бедный Бен.

Я кивнула и сделала большой глоток шардоне, которое никак не помогло протолкнуть стоящий в горле ком. Не припомню, когда в последний раз мы с Джулией открывали бутылку вина в середине утра. Возможно, когда узнали результаты наших выпускных экзаменов. Только тогда мы праздновали, а сегодня совсем наоборот. Джулия достала бутылку и два бокала, когда я не рассказала ей еще и половины, и я ее не остановила.

– И что теперь будет?

– Он хочет, чтобы я ушла.

– А чего хочешь ты?

– Я хочу, чтобы все это было неправдой, – сказала я, потянувшись за ближайшей коробкой с салфетками. Джулия тактично молчала, пока я несколько минут тихо плакала.

– Прости, – выговорила я в конце, и она обняла меня, как обнимала Лейси после того, как та падала. А именно так я себя сейчас чувствовала – словно лечу головой вниз в бездонную пропасть.

– Думаю, это многое объясняет – друзья Бена и его участие в этом проекте последних желаний.

Я кивнула, вспоминая объяснения Бена. «Кто-то в больнице рассказал мне о группе поддержки, которую создала Мария вскоре после того, как я сюда переехал. Я сходил несколько раз и понял, что хочу в этом участвовать. Здесь все всё понимали. Мы все были в одной лодке. Затем, когда Адам выставил дом на продажу, мне показалось само собой разумеющимся купить его». Бен так пристально посмотрел мне в глаза, что я не могла отвести взгляда. «Это место уже было подготовлено для человека в инвалидном кресле». – «Но ты не в инвалидном кресле, Бен». – «Пока еще», – спокойно ответил он.

– Похоже, Бен со всем этим смирился, – сказала я и поставила бокал с такой силой, что удивительно, как он не треснул.

– Ну, он не вчера об этом узнал, не так ли? У него было несколько лет, чтобы свыкнуться с тем, что произойдет, и планировать свою жизнь… ты же узнала об этом несколько часов назад. Вы хоть сколько-то поспали этой ночью?

Я покачала головой, понимая, что выгляжу, вероятно, так же плохо, как и чувствую себя. Несколько часов разговоров абсолютно ни к чему нас не привели. Его болезнь была как лабиринт, из которого он не мог выбраться.

– Врачи знают, сколько Бену осталось до того, как станет… совсем плохо?

Вопрос Джулии насильно вернул меня в действительность, ее слова жгли, как сотня порезов о бумагу. Я покачала головой, уже зная ответ: ни один случай не похож на другой. Накануне я провела уйму времени, таращась в экран, страничка за страничкой уясняя факты, словно готовилась к экзамену, который никогда не хотела бы сдавать. Я многое узнала за время своей опасно информативной интернет-сессии. Но в голове, как выяснилось, застряли только самые мрачные факты. Факты, хорошо Бену известные, ибо он, пользуясь ими как оружием, пытался отвлечь меня.