Время мертвых

— Только предварительные, — отозвался я. — Из разряда «вилами на воде». В Шиву я не верю, но допустим, пусть остается в списке. На настенный мемориал я бы тоже не поставил. Основные «фигуранты»: картина, писанная масляными красками; клепсидра; напольные часы марки «Янтарь»; траурное платье «черной вдовы»… что еще? Содержимое витрины отметаем, а также модельки катафалков, африканских идолов, ангела, урны, гималайского могильщика…

«Уважаемая, должно быть, профессия, — подумал я. — Всю жизнь резать мертвецов, ломать кости да общаться с полчищами стервятников…»

— Пожалуй, все, — предположила Варвара. — Остаток дня будем копаться в документации, надеюсь, это позволит нам исключить что-то еще. Итак, пока мы имеем шесть предметов…

Порыв ветра заставил ее замолчать. Мы поднялись по лестнице к крематорию. Слева остались корпуса музея, нарядные фасады колумбариев. Напротив входа возвышались на массивных постаментах каменные урны, скульптурные изваяния святых. Мы машинально подались направо, в сторону парковки. Двери в основное здание были распахнуты для удобства строителей, оттуда доносился монотонный гул. Внезапно что-то треснуло, тревожно закричали люди. Истошный вопль:

— Поберегись!!! — Шум, гам…

Мы встревоженно переглянулись. Что еще такое? Хорошо, что в это время дня не проводились ритуальные церемонии. Я заспешил к боковому входу, маневрировал между грудами битого кирпича, какими-то ящиками. Варвара кинулась за мной. Узким коридором я выбежал в фойе, заваленное мешками со строительными материалами, оттуда — в купольный зал, основная часть которого уже фактически сияла.

Здесь была великолепная акустика. Работы еще не завершились у дальней стены. Там валялся инвентарь, «зацементированные» ведра, возвышались в три яруса леса для рабочих по отделке стены. Вернее, возвышалась только часть лесов — другая обвалилась. Ругались люди в комбинезонах, махали руками. Что произошло, догадаться несложно: очевидно, лебедкой подняли что-то тяжелое, дощатый пол не выдержал. Все остались живы, отделались испугом. Нецензурно выражался прораб Гулямов Павел Афанасьевич — у человека от эмоций даже усы встали дыбом.

Плечистый лысоватый детина с перекошенным лицом наезжал на худого паренька. Очевидно, первый едва не пострадал, а второй был невольным виновником. В выражениях добропорядочная публика не стеснялась. После оскорблений в устной форме здоровяк перешел к физическому прессингу: схватил паренька за грудки и потряс, как грушу. У того от страха стучали зубы, безвольно висели руки.

Павел Афанасьевич пытался сыграть роль третейского судьи — оттаскивал детину от паренька, но большого успеха не добился. Остальные были тоже возмущены действиями недотепы, не препятствовали развитию событий.

Я хотел вмешаться, но передумал — обычные производственные отношения. Парень сам виноват. А детина отчетливо почувствовал конец своего земного пути — зелень с физиономии не смывалась. Они покосились в нашу сторону и… разбирательства продолжились. Здоровяк передумал оттачивать мастерство боксерских ударов — усилия прораба возымели эффект.

— Эх, кабы я была царица… — вздохнула Варвара. — Я б того богатыря…

— …мордой о мраморную плиту, — поддержал я. — Пошли отсюда. Все живы, здание устояло.

— Варвара Ильинична, Никита Андреевич, подождите! — Мы уже были на улице, когда нас догнал прораб Гулямов. Он запыхался, часто дышал — возраст был уже неподходящий для пробежек. — Прошу простить… Вы что-то хотели?

— Просто гуляли, услышали шум, — объяснил я. — Все хорошо, что хорошо кончается, верно, Павел Афанасьевич?

— Да, обошлось, слава богу. — Прораб выглядел сконфуженным. — Ваш тезка, Никита Андреевич, отмочил… Загрузил в подъемник четыре мешка, лебедка и оборвалась, а она к столбу лесов крепилась, ну и… Савельев чуть реально богу душу не отдал, хорошо, успел ухватиться за соседнюю балку, сполз по параллельному столбу. Вы уж не говорите Сергею Борисовичу, ладно? — Гулямов сделал жалобное лицо. — Глупая случайность, мы никогда такого не допускаем. Все идет размеренно, быстро, с опережением плана, в выходные должны закончить. Не стоит расстраивать человека, договорились?

— Хорошо, не скажу. — Я покосился на Варвару. Та пожала плечами.

— Вот и славно, — обрадовался Гулямов. — Спасибо большое… А там у вас все нормально? — кивнул он подбородком в сторону музея.

— В каком смысле? — не понял я.

— Да охраны вроде больше, чем обычно… — прораб смутился. — Или нет?

— Нет, — улыбнулся я.

— Меры предосторожности, Павел Афанасьевич, — объяснила Варвара, делая хитровато-отстраненное лицо. — Скажу вам по секрету, есть опасность рейдерского захвата нашего холдинга, вы же знаете, у нас в стране достаточно конкурентов и даже врагов, а также лиц, точащих зубы на процветающие предприятия Сергея Борисовича. Угроза отнюдь не умозрительная, есть определенная информация…

— Да вы что? — оторопел прораб, с натугой включая клетки серого вещества. — Это что же значит… скоро может смениться руководство этого… предприятия?

«И вы не получите обещанное за работу вознаграждение», — мысленно закончил я.