Время милосердия

Кира помнила подробности, но порой отвлекалась и словно теряла интерес к разговору. То она увлеченно рассказывала, то чего-то пугалась и углублялась в себя. Она была симпатичной девушкой, высокой для своего возраста, с большими карими глазами и длинными темными волосами. Внешне у нее не было ничего общего с братом, никто не догадался бы, что она на два года младше.

Джейк все больше убеждался, что Кира тоже пережила психологическую травму. Виноват в этом был, вероятно, не только Стюарт Кофер, но и другие люди, попадавшиеся на ее еще коротком жизненном пути. Она жила у родственников, в двух приемных семьях, в сиротском приюте, в доме на колесах, под автомобильной эстакадой, в ночлежке для бездомных. Чем больше Джейк узнавал, тем печальнее становилась их история. Через час он решил, что с него хватит.

Он попрощался с Гэмблами, пообещав не спускать глаз с Дрю и как можно скорее снова навестить их.

13

Ланч в четверг означал короткий визит в школьную столовую, где родителям полагалось взять поднос и пообедать за два доллара жареной курицей или тефтелями со спагетти. Это не являлось излюбленной трапезой Джейка, но еда отходила на второй план, главное — посидеть вместе с Ханной и с ее подружками из четвертого класса. Шли недели, девочки росли, и он с огорчением убеждался, что они все больше обсуждают мальчиков. Джейк пытался придумать, как положить этому конец, но пока не мог. Иногда к ним ненадолго присоединялась Карла, но у ее шестиклассников было другое расписание.

Изредка в столовую заглядывала мать Мэнди Бейкер, Хелен. Джейк был знаком с этой семьей, но дружбы с ними не водил. Они сидели друг напротив друга на низких табуретах и с улыбкой вслушивались в одновременный щебет нескольких девчонок. Те быстро забывали о присутствии родителей. Убедившись, что это уже произошло, Хелен сказала Джейку:

— Не могу поверить в смерть Стюарта Кофера! А вы?

— Ужасная трагедия, — кивнул он с полным ртом.

Семья мужа Хелен владела сетью автозаправок самообслуживания и, казалось, процветала. Они жили при загородном клубе, а Джейк местных обитателей избегал — те слишком задирали нос и смотрели на остальных сверху вниз, а ему это действовало на нервы.

Хелен ходила на школьный обед раз в месяц, и Джейк решил, что она выбрала этот день, чтобы высказать накопившееся, поэтому был готов к следующему вопросу. Слегка наклонившись, она продолжила:

— Не верится, что вы согласились защищать такого преступника. Я думала, вы один из нас.

Оказывается, он ошибался, считая, что готов к разговору с Хелен. Ее «один из нас» застало Джейка врасплох. У него был целый набор колких ответов, но они только ухудшили бы ситуацию. Он решил не прибегать к ним.

— Без адвоката никак, Хелен. Нельзя отправить парня в газовую камеру, если у него нет адвоката.

— Разумеется. Но ведь адвокатов много. Зачем это вам?

— Кого выбрали бы вы, Хелен?

— Даже не знаю… Кого-нибудь из защитников гражданских свобод в Мемфисе или даже в Джексоне. Ну, вы знаете, они ужасно сердобольны. Не представляю, как можно зарабатывать защитой убийц, насильников детей и им подобных.

— Вы часто заглядываете в Конституцию? — спросил он чуть резче, чем следовало.

— Да бросьте вы, Джейк! Не хватало только всей этой юридической ерунды!

— Дело в том, Хелен, что Конституция, как ее толкует Верховый Суд, гласит, что у любого обвиняемого в серьезном преступлении должен быть адвокат. Таков закон.

— Наверное, но я не понимаю, причем тут вы.

Джейк собирался напомнить ей, что ни она, ни ее муж, ни кто-либо из их родни никогда не прибегал к его юридической помощи, но прикусил язык. Откуда такая забота об его практике!

Хелен была просто сплетницей, имевшей теперь основания хвастаться подругам, что схлестнулась к Джейком Брайгенсом и прилюдно укорила его за готовность защищать мерзкого убийцу. Не оставалось сомнений, что она приукрасит свой рассказ, будет выступать с ним целый месяц и завоюет восхищение подруг.

К счастью, появилась Карла и устроилась на детском стульчике рядом с Джейком. Она тепло поприветствовала Хелен и спросила, как поживает ее недавно упавшая тетя Юна. Убийство было тотчас забыто, темой беседы стал предстоящий конкурс талантов в четвертом классе.

Челюсть Джози пока была скреплена проволокой, поэтому она не могла жевать, и ее последний больничный обед представлял собой молочный коктейль, всасываемый через трубочку. После ее попросили пересесть в кресло-каталку, вывезли из палаты и покатили по коридору. У дверей больницы Джози и Киру ждала миссис Кэрол Хафф в своем понтиаке. При выписке присутствовали пастор Чарльз Макгерри и его жена Мэг, двинувшиеся следом за миссис Хафф на маленькой «японке». Выехав из Тупело, все устремились домой, в округ Форд.