Время милосердия

— Брось, Гарри Рекс, ты даже двоих не найдешь, кто бы об этом не слышал.

— Не исключено, но мы постараемся. Нуз даст нам достаточно времени на отбор присяжных.

— Разумеется. Слушай, мне бы хотелось, чтобы вы отхватили большой куш и потрепали этих грязных страховщиков. Хорошие отступные снимут напряжение. Но для этого Брайгенс должен избавиться от мальчишки. Сейчас тот — обуза, во всяком случае, с точки зрения Шона Джилдера и Уолтера Салливана.

— Всему свое время.

18

Как известно, юридический бизнес достигает пика активности в полдень пятницы, а потом резко стихает. Адвокаты, обычно толпившиеся в коридорах здания суда, после ланча разбегались кто куда. Большинство, навешав лапши на уши своим секретарям, покупали пиво и в блаженном одиночестве разъезжались. Убедившись, что телефоны молчат, а начальство сбежало, многие секретари следовали их примеру. Ни одного уважающего себя судью нельзя было застать во второй половине пятницы в судейской мантии. Многие отправлялись на рыбалку или на гольф. Девушки-клерки, обычно носившиеся взад-вперед с важными документами наперевес, бежали куда-то по не менее важным делам и уже не возвращались, а оседали в салонах красоты или около прилавков бакалеи. К концу второй половины пятницы колеса юстиции уже не просто буксовали, а наглухо вязли.

Джейк собирался позвонить Гарри Рексу с целью изучить возможность рекогносцировочной выпивки. К 15.30 он завершил все дела и размышлял, что бы солгать Порсии, чтобы не выставить себя лентяем. Он оставался поборником положительного примера, подаваемого руководством подчиненным, а Порсия легко поддавалась влиянию. Правда, двухлетний опыт работы с Джейком обучил Порсию как его расписанию, так и всем вариантам отговорок.

Но в 15.40 она сообщила по переговорному устройству, что к нему явился посетитель. Нет, не по записи. Да, она понимает, что уже конец пятницы, но посетитель — пастор Чарльз Макгерри, утверждающий, что у него срочное дело.

Джейк пригласил его к себе в кабинет. Они сели в углу — Чарльз на старом кожаном диване, Джейк в кресле столетней, если не больше, давности. Священник отказался от кофе и от чая, было заметно, что он встревожен. Чарльз рассказал, что во вторник отвез Джози и Киру в Уитфилд, оставил их там, а на следующий день забрал. Джейк все это уже знал: он дважды беседовал с доктором Сэйди Уивер и слышал, что семья провела вместе в три приема в общей сложности почти семь часов.

— Утром во вторник, по дороге в Уитфилд, Киру укачивало и дважды рвало, — сообщил Чарльз. — По словам Джози, дочь плохо переносит езду в машине. Я не обратил на это большого внимания. Когда я пришел за ними в среду, медсестра сказала мне, что утром Киру опять рвало — без всякой машины, понимаете? Я подумал, что это довольно странно. Они ночевали в кампусе. Дорогу обратно Кира перенесла хорошо. Вчера утром миссис Голден — она делает с Кирой уроки в церкви — сказала, что ей снова стало дурно, была рвота, и это уже не первый раз. Я рассказал об этом своей жене. Сами знаете, женщины сообразительнее нас. У нас с женой один ребенок, через два месяца она ждет второго. Мы счастливы и сильно взволнованы. С прошлого года у нас остался неиспользованный тест на беременность…

Джейк слушал и кивал. После рождения Ханны он уже несколько раз покупал тесты, и результат, к большому их с Карлой разочарованию, всякий раз был отрицательным.

— Мэг согласилась поговорить с Джози. Кира сделала тест, и он оказался положительным. Сегодня утром я отвез их в Тупело, к врачу. У нее трехмесячная беременность. Об отце она ничего не сказала ни врачу, ни его медсестре.

У Джейка было такое чувство, словно его пнули в живот.

Священника было не остановить:

— Сегодня утром на обратном пути ей опять стало дурно, ее вырвало прямо в машине. Грязи было! Бедная девочка… Мы привезли Киру в церковь, Джози уложила ее в постель. Они с Мэг по очереди у нее дежурили, пока девочке не полегчало. На обед Кира поела суп. Мы сидели вместе в кухне, и вдруг она как разговорится! По ее словам, Кофер начал к ней приставать с Рождества, он насиловал ее раз пять-шесть и грозился убить, если она проболтается. Джози ничего об этом не знала и сейчас чуть не умерла от ужаса. Сегодня был день слез, Джейк, в том числе моих. Представляете? Мерзавец насилует и запугивает четырнадцатилетнюю девочку! Кира так напугана, что никому ничего не говорит. Она не знает, настанет ли этому конец и когда. Утверждает, что уже хотела покончить с собой.

— А Дрю знал? — произнес Джейк. Ответ мог иметь серьезные последствия.