Время нашей беды

День летит за днем. Такие быстротечные дни летних каникул. Корова, куры, гусята (их ровно две дюжины), рыбалка, походы за травами. Живущий ниже по улице дедушка Егор, которого все называют Деда Еша, учит меня собирать полезные травы. Двоюродная сестра у меня врач, она потом скажет, что зверобой, который мы собрали, он действительно лечебный…

А еще вокруг меня целая страна. Огромная… трудно даже сказать, где она начинается и где заканчивается. Я ни разу не видел ее границ, но знаю, что она огромна. И сильна. И непобедима – в школе нам рассказывали о том, как наши деды победили фашизм. Я знаю – у меня в городе, напротив Дома обуви и Дома одежды, стоит памятник, на нем – противотанковая пушка‑сорокапятка. Несколько лет назад, когда я был совсем маленьким, я полез туда, чтобы посмотреть, и один ветеран, седой старик с медалями на груди, строго отчитал меня за то, что я туда полез: на памятники нельзя лазать. А потом – помог слезть.

Но что такое война и что такое фашизм – я слабо себе представляю. Это что‑то плохое, что наши деды победили, разбили, загнали под землю. И больше этого никогда не будет.

Иногда в небе летают вертолеты, а однажды, вечером, когда уже пригнали коров, но было еще светло, летом долго бывает светло, я видел, как по небу пролетело несколько десятков разных вертолетов. Говорят, что где‑то тут есть вертолетный полк, но где он – никто не знает. Вертолеты тоже не ассоциируются с войной, просто интересно смотреть, как они летают…

Идет война – называется Афганистан, – но я про нее ничего не знаю. Если бы кто‑то мне сказал, что идет война, я бы сильно удивился: кто может на нас напасть? За что? Ведь мы не делали никому ничего плохого. В школе говорят, что мы за мир, разве можно за это нападать…

В Вашингтоне – Рональд Рейган, в Лондоне – Маргарет Тэтчер, и они враги моей страны. Но я и о них ничего не знаю.

Через несколько лет моей страны не станет…

А пока – у нас есть машина, «ВАЗ 2106», машина хорошая, и мы ездим на ней доить корову днем. Корова – белая, с черными пятнами, ее зовут Мая, она хорошо доится, и часть молока мы сдаем в колхоз, за это получаем обрат для поросят. Жирность молока вывешивают списком на приемном пункте, там же, где и дают обрат. И еще – мы с пацанами собираемся сбегать в лес за околицу. Там есть орешник и можно набрать орехов…

Конечно, там есть клещи и, наверное, могут быть змеи – но мы их почему‑то не боимся…