«Время, назад!» и другие невероятные рассказы

Пол покачнулся под ногами Мэри. Она в панике вцепилась в руку Эшворта, начавшую выскальзывать из ее пальцев.

«Вы — сверхлюди», — сказал голос, и под ногами обоих разверзлась бездна хаоса, хаоса будущего, чересчур ужасного, чтобы с ним столкнуться.

Бездна разверзлась…

…и снова сомкнулась.

Голос продолжал мягко говорить, словно окутывая их защищающей от всех опасностей пеленой.

«Вы будете сверхлюдьми — но пока вы все еще дети. Пришло время узнать правду. Ваше взросление продлится очень долго, но вы не будете носить какого-либо клейма, которым были отмечены другие, и оно стало причиной их гибели. Это часть вашей брони. Каждый готов убить сверхчеловека, если только тот не обладает совершенной маскировкой. Но ни один человек не станет подозревать вас двоих — или других моих детей, которые сегодня живут в этом мире. Пока не станет слишком поздно».

Последовала пауза, потом голос продолжил.

«Начинается второй этап. Вы первые, кто знает правду о своем происхождении, но скоро узнают и остальные. Вам будут даны соответствующие задания. Помните — вы все еще дети. Вам угрожает опасность, чудовищная опасность. Человечество обладает атомной энергией, она не стала бы оружием в руках нецивилизованной расы — расы, которая никогда не может стать полностью цивилизованной. Что касается вашего могущества — вы еще тоже нецивилизованные варвары. Но только до тех пор, пока не повзрослеете. Пока этого не произойдет, вы будете подчиняться мне».

Голос звучал настолько сурово, что оба поняли — подчиняться придется.

«До сих пор моя работа была тайной. Но грядут большие перемены. Будет рождаться все больше детей-сверхлюдей, и это может нас выдать, если не предусмотреть отвлекающий маневр. И я его предусмотрел.

Весь мир выйдет на войну со страшной угрозой — со мной. Человечество объединится против меня. И любой, кто окажется умнее и сильнее себе подобных, будет объявлен великим воином в этой битве. Люди назовут вас великим воином, Сэмюэль. И вас, Мэри. И других моих детей тоже.

Зная мое могущество, человечество не станет искать сверхчеловека в своих собственных рядах. Для этого оно чересчур эгоистично.

Постепенно я буду побежден.

Это продлится долго, очень долго. А мутация является доминантной. Человечество поверит, что именно благодаря ведущейся против меня войне среди людей рождается все больше и больше гениев. И однажды баланс качнется в другую сторону. Вместо гениев меньшинством станут тупицы.

И в тот день, когда обычный человек окажется в меньшинстве, война будет выиграна по-настоящему.

Дети ваших детей увидят этот день. Они станут доминирующим большинством. Я буду побежден не человечеством, но сверхлюдьми.

Однажды умрет последний человек на земле — но он не будет знать, что он последний.

Тем временем начинается война. Открытая война против меня, и настоящая война моих детей против человечества. Теперь вы знаете правду. Вы осознаете свои возможности. И я поведу вас — как проводник, которому можно доверять, поскольку я сам ошибка природы».

Мужчина и женщина — и вместе с тем все еще дети — стояли, держась за руки, перед источником голоса, который могли слышать только они. Бездна отступила — не навсегда, не слишком далеко, но ее удерживали на почтительном расстоянии глубокая мудрость и целеустремленность, не запятнанные человеческой слабостью.

«Вы — первые из моей новой расы, — послышалось в тишине. — И повсюду — снова рай, но теперь о нем рассказывается другим языком. Возможно, источник падения человечества кроется в той старой истории, в которой люди создали бога по своему образу и подобию. Вы не мое подобие. Я не ревнивый бог. Я не стану искушать вас сверх ваших возможностей. Вы не вкусите с древа познания добра и зла — до поры до времени. Но однажды я вложу плод этого древа в руки моих детей».

Кристаллическая Цирцея

Пролог

Стратолет из Каира запаздывал, и я размышлял, не убить ли время за кинохроникой или парой бокалов. Было самое начало сумерек. За огромной изогнутой стеклянной стеной Манхэттенского терминала открывалось летное поле. По гудрону катили серебристый корабль, а за ним виднелись небоскребы Нью-Йорка.

А потом я увидел Арнсена.

Разумеется, это был Стив Арнсен. Никаких сомнений. Разве есть другой мужчина с такими широкими плечами, таким геркулесовым сложением? Десять лет назад мы вместе учились в Мидвестерне. Я прекрасно помнил гуляку, весельчака, красавца Стива Арнсена, который то и дело влипал в неприятности и всегда отыскивал выход. Обычно он тащил за собой соседа по комнате, Дугласа О’Брайена, как воздушный змей тащит за собой безвольный хвост. Бедняга Дуг! Полная противоположность Арнсену — задумчивый, серьезный юноша с мечтательным взглядом темных глаз. Дуглас О’Брайен был идеалистом, как и его кельтские предки. Стива и Дугласа связывала крепкая дружба, то был поистине безумный союз веселья и мечты.