«Время, назад!» и другие невероятные рассказы

— Пока еще точно неизвестно, — осторожно заметил Бруно, взяв стакан с водой. — Скрещу пальцы.

— Как самочувствие?

— Если в этой больнице есть человек более здоровый, чем доктор Бруно, — сказал Моррисси, — то я о нем пока не слышал. Скоро вернусь, мне нужно осмотреть пациента.

Он вышел.

Бруно откинулся на подушку.

— Завтра буду в полном порядке, — сказал он, — и мне бы хотелось провести над Грегсоном кое-какие тесты. А пока немного отдохну. Слава богу, с таким персоналом можно полностью расслабиться и ни о чем не думать.

Жалюзи зашуршали на ветру. Парсонс что-то проворчал и подошел к окну.

Он поднял жалюзи и остался возле окна, спиной к Бруно. Но за стеклами было темно.

— Мне в глаза било солнце, — сказал Бруно. — Погодите! Это же было совсем недавно. Парсонс, что-то не так!

— Что? — не оборачиваясь, переспросил Парсонс.

— Моррисси сказал, что я пролежал без сознания всего два часа. А анестетик мне ввели в половине десятого. Вечера! Но несколько минут назад, когда я очнулся, в окно светило солнце!

— Сейчас ночь, — сказал Парсонс.

— Не может быть. Позовите Моррисси. Я хочу…

Неожиданно Парсонс наклонился и распахнул окно. А потом выпрыгнул из него и исчез.

— Моррисси! — закричал Бруно.

Вошел Моррисси. Не глядя на Бруно, он быстро пересек комнату и исчез в темноте за окном.

За ним появились Фергюсон и Дэйл, все еще в белых халатах, и отправились за окно следом за Моррисси.

Бруно приподнялся на кровати. В дверь вошли три медсестры. За ними интерн и санитар. Потом остальные.

Персонал больницы кошмарной процессией входил в комнату, где лежал Бруно. В мертвенной тишине медики приближались к окну и выпрыгивали.

С Бруно соскользнуло одеяло. Он увидел, как оно медленно плывет к окну…

Кровать наклонялась! Нет, переворачивалась сама комната! Бруно отчаянно вцепился в изголовье, чувствуя, как сила тяжести неумолимо тащит его к окну, которое теперь зияло прямо под ним.

Кровать упала, выбросив Бруно. Прямоугольник окна раскрылся, словно готовая поглотить его пасть. Он рухнул в кромешную тьму, в грохочущий черный ад…

— О господи! — пробормотал Бруно. — Ну и сон! Моррисси, дайте успокоительного!

Психиатр рассмеялся:

— Доктор, вам что, снился сон во сне? Конечно, от такого может стать не по себе, но теперь, когда вы мне рассказали… Катарсис лучше, чем барбитурат.

— Надо думать. — Бруно откинулся на подушку.

Это была не та комната, которая ему снилась, — намного более просторная, и за окнами, как и полагается, было темно. По словам Моррисси, действие анестетика продолжалось несколько часов.

— И все-таки я нервничаю, — сказал Бруно.

— Не знал, что у вас вообще есть нервы… Держите, Харвуд. — Моррисси повернулся к медсестре и написал несколько слов в блокноте. — Сейчас получите свое успокоительное, доктор. Хотите знать, что с Грегсоном?

— Я совершенно о нем забыл, — признался Бруно. — Уже можно сказать что-то определенное?

— Помните, мы застали его в нижней точке депрессивного цикла? Что ж, он пока не разговаривает, но наблюдаются признаки некоторой эйфории. Она скоро пройдет, но самое главное — вы разорвали цикл. Его разум еще не приспособился к этим… стержням-глушителям, но я бы сказал, что выглядит он вполне неплохо.

— Что по этому поводу думает Парсонс?

— Он занят расчетами. Сказал, что придет, как только вы проснетесь. Вот ваше успокоительное.

Бруно взял у медсестры таблетки и запил их водой.

— Спасибо. Пожалуй, я немного отдохну. Кажется, я основательно устал, хоть и был без сознания.

— Догадываюсь, — сухо сказал Моррисси. — Если что, вот шнурок от колокольчика, звоните. Хотите что-нибудь еще?

— Просто отдохнуть. — Бруно поколебался. — Да, еще одно. — Он протянул руку. — Ущипните.

Моррисси уставился на него, потом хихикнул:

— Все еще сомневаетесь, что проснулись? Могу вас в этом заверить, доктор. Я не собираюсь прыгать из окна. И сейчас, как видите, все еще ночь.

Бруно не ответил. Моррисси ущипнул его за руку.

— Ай! — сказал Бруно. — Спасибо.

— Не за что, — весело ответил Моррисси. — Отдыхайте. Скоро вернусь.

Он вышел вместе с медсестрой. Бруно вздохнул и рассеянно обвел взглядом комнату. Все выглядело совершенно надежно и нормально. Никакая черная грохочущая бездна не таилась под полом. Ну и неприятный же сон!

Взяв блокнот и карандаш, он подробно описал любопытную двойную галлюцинацию, прежде чем позволить себе расслабиться. Потом он почувствовал, как успокоительное медленно распространяется по нервам — теплое, приятное ощущение, которому он был только рад. Не хотелось ни о чем думать. На это еще будет достаточно времени. Эксперимент с искусственной эмпатией, Грегсон, физик Парсонс, Барбара — все потом!

Он задремал. Казалось, прошло лишь мгновение, прежде чем он открыл глаза и увидел яркое солнце за окном. На миг его охватила паника, но, посмотрев на часы, он успокоился, обнаружив, что они показывают одиннадцать. Из-за двери и окна доносились приглушенные звуки обычной больничной жизни. Наконец, чувствуя себя вполне отдохнувшим, он встал и оделся.