Время не властно

После каждого урока Дороти вела его на скаковую дорожку, где стояли учебные стартовые ворота, рассчитывая по мере возрастания его к ней доверия убедить Алмаза, как и в случае с фургоном, что ему ничего не угрожает со стороны данного металлического приспособления.

Вначале, используя прежний прием, она подвела его поближе к воротам. Алмаз занервничал, отпрянул назад и стал поворачиваться боком, но Дороти, ласково приговаривая, настойчиво водила его мимо ворот, вперед и назад.

После полдюжины заходов Алмаз начал понимать, что у нее нет намерений протаскивать его через ненавистное сооружение. Во время последнего захода Дороти сменила тактику и на несколько секунд задержалась у ворот, прежде чем идти дальше, позволив Алмазу поглядеть на них вблизи.

Она гладила его и хвалила, и уверяла, что все идет хорошо. Потом она повторила это упражнение еще несколько раз, изменив направление движения, всякий раз увеличивая продолжительность остановки и делая так, чтобы Алмаз коснулся боком металла. К ее облегчению он практически никак не отреагировал на это, что ее очень обнадежило.

Дороти хорошо знала, что день скачек уже близок, но не собиралась ускорять ход событий. Она была убеждена, что ключ к успеху — это терпение и постепенный, шаг за шагом, прогресс.

Дороти продолжала свои занятия до тех пор, пока не почувствовала, что Алмаз привык к воротам и, более того, что они успели ему наскучить.

В четверг после обеда она велела Тому оседлать Алмаза и подготовить его к скачкам, и попросила Роя, постоянного жокея, подойти на тренировочную скаковую дорожку. На этот раз Дороти повела Алмаза с сидевшим на нем верхом жокеем прямо в ворота. Алмаз немного насторожился, словно знал, что раз Рой оседлал его, все пойдет по-другому.

Дороти поделилась с Роем своим намерением завести Алмаза в ворота. Она попросила Тома немедленно привести в действие механизм, открывающий створки, едва только Алмаз окажется внутри, чтобы конь с седоком могли сразу же выехать наружу.

Когда Дороти завела Алмаза в ворота, он оставался спокойным и невозмутимым — это было лучшим подтверждением того, что ей удалось внушить ему доверие. Рой легонько пришпорил коня и выехал из ворот, и только резкий взмах хвоста свидетельствовал о том, что Алмаз все же нервничал.

Удалось! Девушка, с трудом сдерживая радость, спокойно приняла поздравления Роя и Тома и предупредила их, что победу еще надо хорошенько закрепить. Довольная прорывом, она быстро оглядела трек, полагая, что Алан может наблюдать за ними откуда-нибудь со стороны. Но никого не увидела и сказала себе, что очень глупо было почувствовать разочарование.

Опыт повторили несколько раз, задерживая Алмаза в воротах все дольше. После шести беспрепятственных прохождений Дороти велела Рою проскакать на Алмазе галопом по кругу. Она смотрела, как конь длинными скачками стремительно поглощает расстояние и когда, завершив круг, Рой остановил Алмаза у ворот, все участники эксперимента обменялись довольными улыбками.

Дороти попросила Роя утром снова подойти на манеж, а Тома — подготовить еще несколько лошадей с жокеями, которые послужат для Алмаза дополнительным отвлекающим средством. Привлечением лошадей и жокеев на место тренировки Дороти рассчитывала воспроизвести ситуацию, предельно близкую к настоящим скачкам.

Предоставив Тому увести Алмаза в стойло, Дороти направилась через двор. Ей не хотелось возвращаться в дом из-за боязни столкнуться с Аланом, и она двинулась к конюшне, где стояла кобыла Роза Ветров.

Алан говорил, что она может брать лошадь, когда пожелает, и Дороти внезапно очень захотелось прокатиться к озеру.

Ей навстречу вышел Обри, младший помощник конюха, бойкий веснушчатый паренек.

— Ничего, если я возьму Розу Ветров на некоторое время? — спросила Дороти, подходя к кобыле.

— Пожалуйста, — ответил тот. — Я сейчас оседлаю вам ее. Ей пробежаться не помешает, правда, малышка? — ласково обратился он к лошади, заходя в стойло.

Роза Ветров очень обрадовалась предстоящей прогулке. Весь день простоял по-весеннему теплый и солнечный, и даже сейчас, ближе к вечеру, лишь чуть-чуть похолодало.

— Спасибо, Обри. — Дороти вскочила в седло. — Если меня спросят, я поехала на озеро. Думаю, что найду туда дорогу. Мистер Латимер показывал мне ее в первый день моего приезда.

— Хорошо, мисс, — кивнул Обри.

Роза Ветров, несказанно обрадованная тем, что вырвалась на волю, с места поскакала легким галопом. Оказавшись на природе, Дороти приободрилась. Лошади и верховая езда составляли значительную часть ее жизни с очень давних пор.

Ее мать одно время работала уборщицей в доме владельца одного из многочисленных конных заводов, разбросанных вокруг Фейетвилла. Мама не могла позволить себе оплачивать услуги няни, и Дороти всегда сопровождала ее на работу. Джоан всякий раз строго-настрого наказывала дочери не покидать кухни, сидеть за столом и рисовать, пока не придет время уходить. Но после того, как мать поднималась наверх, Дороти быстро становилось скучно.