Время океана

На самом деле, за все это время у меня ни разу не появлялась мысль о том, как я заваливаю Хилл, срываю с нее одежду и подминаю под себя. Нет. Скорее, все было по-другому. Я обнимаю ее, целуя в веснушчатый нос. Она брыкается, смеется над чем-то, прижимаясь ближе ко мне. Засматриваюсь на ее янтарные, вспыхнувшие золотом глаза. Алесса пахнет кокосом, молочным кремом и духами. Говорит со мной обо всем, просто и откровенно.

Эта сцена куда интимнее, чем простой секс. Мне не нужно было ее тело, с ней я не чувствовал себя зверем. Мне просто хотелось оберегать ее, решать проблемы и успокаивать ночью, если станет плохо. Вопреки всему, ее сумеречное расстройство сознания не пугало меня, а наоборот, влекло. Как и другие недостатки.

Я не влюблен в нее. Я ее люблю. Это абсолютно разные понятия.

— Стелла, — заговорил я, вытерпев ее выпытывающий взгляд, — я согласен с тобой: Саймона нужно отвлечь от тебя, если ты думаешь, что это правильно. Но не Алессой, понятно? Она моя. Не болтай лишнего об этом. Но да, я своим не делюсь, ты права. Я помогу тебе, чем смогу. И все-таки, будь добра, не ляпни про наши поцелуи на той вечеринке. Я правда был пьян.

С этими словами я развернулся, нырнув обратно в пляшущую толпу. Музыка была громкая, ритмичная, все танцевали по-разному и в то же время похоже, прыгая, в полном забвении вытянув руки к потолку и ловя такт. Расталкивая всех, я старался пробраться к бару. Стойка с напитками была с красной подсветкой, мерцая в неоновых вспышках софитов. Яркий багровый свет полукругом огибал столешницу бара, напоминая нимб святых. На ней стояли ряды стопок текилы с дольками лайма, бокалов горящего абсента и стаканчиков с темным егермейстером. Мне хватило двух порций бурбона, смешанного с каким-то биттером, чтобы ощутить блаженную расслабленность. Поговорив со Стеллой, я словно избавился от всех проблем и овладел свободой.

Алессу я заприметил минуту назад. Она стояла у выхода и говорила о чем-то с Марьеном, который притащился сюда с Майло Андервудом. «Вновь добродушный куратор выгуливает своего малого», — подумал я и ухмыльнулся. Май тоже заметил меня и двинулся в мою сторону.

Теперь атмосфера тусовки не напрягала меня, а расслабляла и радовала. Что мне беспокойства? Я на острове, популярен и известен как высококлассный серфер. И я красавчик, так в чем проблема?

Запрокинув еще несколько стопок егермейстера в компании с Майло, я кинулся в толпу, где заметил Саймона и всецело отдался танцу и алкоголю.

* * *

Звон в ушах стал проходить, когда мы оказались на улице. Музыка тут была гораздо тише, воздух свежее и прохладнее, люди не толпились и их было в принципе меньше. Саймон, в свободной майке и шортах, взлохматив темные волосы, смеялся над чем-то. В его руках тлела сигарета, но он даже не замечал. Подвыпивший он всегда смеялся над любыми шутками и в свое удовольствие травил свои. Я только улыбался и посмеивался, глядя на него. Рядом стоял Майло, закуривая. Я рад, что он тоже оказался здесь. Его общество всегда мне нравилось и ни разу не напрягало. Я знал об Андервуде совсем немного, но это и не мешало. Он обладал той неправильной и непонятной красотой, которая была нетипична, но крайне притягательна и эстетична. Слегка угловатые и острые черты лица создавали ощущение какой-то аристократичности в его образе. Тот самый случай, когда нарушение всех норм и стандартов красоты или их полное отсутствие только добавляло шарма. Светлая кожа, очень холодные, спокойные глаза. Каштановые волосы чуть длиннее среднего, кольцо в носу.

Он глубоко затянулся сигаретой, прищурившись, и заговорил.

— Матте подумывает о поездке в Финляндию, — обыденно сетовал Май. — На горнолыжный курорт. Искусствоведы будут рисовать, спортсмены кататься.

— Маттиас Хилл? Он ненавидит такое, — засмеялся Саймон. — Но я хочу с вами.

— Почему именно в Финляндию? — удивился я. — Чего Маттиасу не сидится на месте? Может быть, сразу в Хельсинки?

— К твоим родителям? — спросил Сай.

— Ага, прямо к моим äiti и isä[3].

Майло и Саймон переглянулись. Стаймест согнулся пополам и залился смехом. Его сигарета упала на пристань, отскочила и полетела в воду. Андервуд только усмехнулся, сделав затяжку.

— Нет, в Химос, — пояснил Май.

— Только если Алесса справится на соревнованиях, — вздохнул я, протерев влажную шею ладонью.

— Твоя маленькая подружка? — спросил Андервуд.

— Да, сестра твоего маленького дружка, — ухмыльнулся я.

— У меня не маленький дружок.

— Верю!

— И Марьен, кстати, тоже не такой уж маленький. Хотя засранец много требует для своего возраста, но это побочное.