Время останавливается для умерших

— Не помню, что я делал тридцатого.

— Подумайте. Ведь это было не в прошлом году, а только вчера.

— Ах, вчера! Я забыл, что вчера было тридцатое. Погулял немного по городу, потом подумал, что неплохо было бы навестить старого Игнация, того охранника в проходной. Потом вернулся домой.

— Вы только подумали или все-таки навестили его?

— Дежурил другой охранник, какой-то новый, я с тех пор, как вышел из тюрьмы, первый раз решил зайти к Игнацию.

— Скажите, вы ненавидели Зомбека?

— Нет, просто был на него очень обижен.

— Что вы думаете, о Зомбеке?

— Службист, педант, зануда. И если бы не то, что со мной произошло, сказал бы даже, что он очень порядочный человек. Но такой странный какой-то, замкнутый. Он как-то никому не бросался в глаза, люди видели его только в дни зарплаты. Но и тогда они больше смотрели на деньги, чем на самого Зомбека.

— Во сколько вы приходили в «Протон»?

— Не в «Протон», а только в проходную. Часов в шесть вечера.

— Примерно в это время был убит Эмиль Зомбек.

— Не может быть!

— И тем не менее это правда. Кого вы можете подозревать?

Пакош был поражен. Либо изображал удивление.

— Зомбек? Да у этого человека никогда не было врагов!

— А вы?

— Я тоже никогда не был ему врагом! Чувствовал только большую обиду из-за всей этой истории… Всегда уважал Зомбека, заваривал ему чай на работе… угощал своим сахаром… Подавал плащ, когда он уходил… точил ему карандаши, мыл стакан…

— И все-таки причиной вашего ареста был именно Зомбек.

— Я никогда не мог этого понять. Может, потому что я был…

«…Такой услужливый, угодливый, заботливый, всегда под рукой», — мысленно закончил я. А потом эти три буквы — «МАР».

— Зомбек оставил след, указывающий на то, что вы были как-то связаны с его смертью.

— Не знаю, ничего не знаю… Зомбек обо мне, наверное, уже и думать-то забыл. Какой след?

Позвонил поручик Витек. Шеф приказал ему подключиться к делу кассира, и он интересовался, есть ли что-нибудь для него. Я попросил его посмотреть протоколы дела и принять допрос Мартина Пакоша.

14

На следующее утро сержант Клос встречается с охранником Броняком.

— Ну что? Вы больше ничего не вспомнили? — спрашивает сержант. — Ведь это вы вывели нас на Пакоша, а не директор.

— Я много думал об этом деле, — говорит Броняк. — Но у Зомбека и в самом деле не было никаких врагов, люди вообще не обращали на него внимания. Смотрели мимо него, словно он трамвайная остановка, на которой не нужно выходить. Если у кого и был повод для мести, так только у Мартина. Да и это не наверняка.

— А вы чем занимались в это время? Не скажете, входил ли Пакош на территорию?

— Я наблюдал за разгрузкой трансформаторов у четвертого блока. Чтобы никто из чужих там не крутился. Рабочие кончили разгружать и уехали, а я вернулся в проходную. Там дежурный мне сказал, что был Пакош и спрашивал Игнация.

— Он хорошо знал Игнация?

— Они дружили, это правда. Мартин после работы иногда заходил к нему в проходную. Приглашали друг друга на праздники и на всякие торжества. А вы мне не скажете, почему утром в окне у кассира горел свет, если Зомбек даже не успел распаковать деньги? Если он не успел их распаковать, значит его убили, когда было совсем светло. Кто же тогда зажег свет? Зачем?

Сержант смотрит на Броняка с уважением, затем говорит:

— Убийца не знал, как долго может выдержать человек в запертом сейфе. Он боялся, что кто-нибудь войдет в комнату раньше времени, если его насторожит, что в сумерки свет не горит.

— И поэтому сам зажег свет, — подхватывает охранник, — я тоже сразу так подумал. А что вскрытие?

— Показало, что кассир умер между пятью и шестью вечера, то есть через час или два после прихода на работу… Броняк, возможно, вы знаете на заводе кого-нибудь, чьи имя или фамилия начинаются с М-А-Р?

Охранник задумывается.

— Наверное, такие найдутся, — говорит он наконец. — Но я мало знаю людей по фамилиям. Только в лицо… Нет, не могу так сразу припомнить никого на «Мар», нужно бы подумать.

15

Я поехал к Эвелине Фальконовой, которая жила в полуподвале на Повислье. Она остановила работающую стиральную машину и ковшиком вычерпала из бака немного вспененного мыла, потому что вода вытекала на каменный пол.

Эвелина не скрывала своей связи с Зомбеком.

— Раньше у меня была собачья жизнь, поверите ли, а Эмиль — это первый хороший человек, которого я встретила. Я не знаю никого лучше его и не знаю, поверите ли, заслужила ли к себе такое доброе отношение.

— У вас есть муж, не так ли?

— Муж! Какой там из него муж! Я уже семь лет не живу с Марьяном. Пьет, скандалит, шляется с парнями по пивным и по девкам.

Марьян? Еще одно «МАР»! Будто какое-то проклятье повисло над этим делом с самого начала! Каждый новый разговор все больше запутывал следствие; и чем дальше я старался разобраться в жизни Зомбека, тем глубже погружался в неведение.

— Знает ли пан Марьян о том, что связывает вас с Зомбеком?