Время перемен

Никакой свет меня не ослепил, хотя и был день, судя по солнечным лучам, пробивающимся сквозь занавески. Именно они и создали полумрак, комфортный для меня сейчас. Слабость в теле была такая, что едва смог чуть-чуть поворочаться и от этого действия едва не потерял сознание. Боль буквально резанула. Она же была подтверждением, что все еще жив. Если не ошибаюсь, нахожусь в собственной опочивальне в Кремле, а значит, как-то моя охрана отбилась и доставила меня сюда. Помню только начало нападения «новгородцев». Подумал еще тогда, что все-таки я дебил! Сам же знаю про бандитизм на дорогах и думал, что небольшого охранения хватит отпугнуть любителей ножа и топора. А тут навстречу такая сила! И даже мне стало понятно, что никакие это не лихие людишки. Не на таких конях те передвигаются, если, конечно, не казаки. Так эти и вооружены чуть ли не по брови. Такой шоблой и небольшой городок взять можно. Сеча началась буквально сразу, как только прозвучали слова о принадлежности нашей колонны. Вот только дальше ничего не помню. Потерял сознание, и даже не понятно отчего. И почему так болит правое плечо и шея с той стороны?

* * *

Прошло три дня. За это время я более-менее начал ворочаться и говорить. Крепкий куриный бульон творит чудеса. Оказалось, что я ранен случайной пулей. Чуть правее, и голову оторвало бы. Пули у ручниц тут не сильно меньше, чем у пищалей, а это уже местная артиллерия. Вон и провалялся без сознания почти две недели. Видимо, еще сильно не хочу умирать, если выкарабкался. Никто ведь уже не верил, кроме Таисии, что выживу. Она-то и притащила в Кремль знахарку, в итоге выходившую меня, а ведь у нее и Прохор весь в ранах лежит, хоть и не так плох. Медикуса же поймали при попытке к бегству. Удачной, к слову. Но от конной погони он все равно убечь не смог. Голову рубить сразу не стали – мало ли, вдруг еще пригодится. Но проносил он ее недолго. Только очнулся, так сразу его и пригнали ко мне в опочивальню. Как бы я ни был слаб, но смог-таки прохрипеть, чтоб на кол его. Кровь мне, тварь, тут же пустил, добить пытался. Хрен ему, а не моя смерть! Хоть какая-то отрада, что сдох, ублюдок, в мучениях!

Оказывается, это теперь уже была попытка государственного переворота. Шуйский, тварь, умудрился сдохнуть при исполнении моего указа прямо в Новгороде! Как уверяет Таисия, своей смертью. Сколько уже передо мной народу на икону клялось, что даже я в это поверил. А вот в этом городе, переполненном изменниками, кто-то ситуацией воспользовался и пустил слушок. Мол, князь этот всегда был за них и не хотел невинных на смерть посылать, вот и порешили великокняжеские наймиты. Не прям такими словами мне это донесли, но смысл похожий. Вот ведь как повернулась ситуация. И тут я хрен знает где шарюсь с горсточкой охранников…

Сторонникам Москвы кровь в том городе пустили быстро, даже, бают, детей не пожалели. Пока сохраняю надежду, что это все для драматического эффекту сказано. Но от этого не легче. Так вот, опосля, конечно, задумались, но в этот момент дошла до них весть о моей болезни. На вече порешили, что это знамение и великий князь не тот. Тем более ничего уже взад не вернешь, и тут-то и всплыла история с Бельским и его кручениями вокруг Старицкого. Как-то бунтовщики сговорились с ним, и чуть было уже он, вернее, его мать с ним в Кремль не вошли, но все планы порушил местный полк, выступивший вдогонку смутьянам.

Вроде и бузотеров кого перебили, кого полонили, но чья-то черная рука посмела подняться на самого великого князя. В итоге, пока я находился в бессознательном состоянии, ситуация зависла. Сторонников Юрия, как оказалось, было среди знати предостаточно, все-таки Бельский был не совсем дурак, да даже и те, что ему не импонировали, застыли в нерешительности. Случись, помру, что делать тогда? Одно то, что не удавили по-тихому – так то уже, можно сказать, за меня вступились, ведь в такой ситуации «кремлевцы» защитить бы не смогли. Это на ратном поле, а в интригах без главы армия не помощник. Сколько раз свершилось чудо, чтобы я выжил, не поддается подсчету, не иначе как божественная защита. Ситуация сложилась хреновая. Власть великого князя Московского ограничилась пределами Кремля. Уже за его стенами сторонники Юрия совместно с «новгородцами» праздновали победу.