Время перемен

Всего этого я не знал и, отужинав и отстояв вечерню, пошел спать. Иногда годы пролетают как мгновения, иногда мгновения растягиваются на годы. В эти дни решалась судьба государства, каким ему быть.

На следующий день спозаранку опять собралась дума. Кота за хвост тянуть не стал, а потому полетели вопросы. Первым огрел по голове тезку.

– Вот подскажи мне, уважаемый Иван Васильевич, кто у нас занимается пушками?

– Так пушкари, целая слобода есть в Москве.

– Это и так знаю, а кто из бояр ими занимается?

– Если надо, то все решаем, а так никто.

– Выходит, сколько каких пушек лить и куда их ставить, загодя не планируют, а тогда откуда цифры берутся?

– Так воеводы прошения пишут, а казна выделяет деньги, ежели будут.

– Выходит, если спрошу, сколько и где каких пушек у нас есть, ответить некому?

– Почему же, у дьяков в книгах все до единой записаны.

– И они сразу ответят?

– Не смогут, государь. Только куда какие отправляли, надо будет у воевод грамотки спрашивать, где они находятся.

– Вот потому и требую приказы создать. Чтобы было кого спросить, и они могли все рассказать! Ну-ка, Тихон, подскажи, где у нас пушки льют?

– Великий княже, делают их во многих городах. В Москве, Туле, Твери, Новгороде, Пскове, Копорье, Ямах, Кореле и Устюжене-Железнопольской, но на станы ставят только в столице.

– Изрядно! Это что выходит, мы за год полтысячи пушек отлить можем, если не более?! Мне кто-нибудь объяснит, зачем так много мест их производства?

– Так где мастеровые есть, там и льют, – после установившейся тишины ответил Прохор, решивший спасать коллег.

Теперь он официально участвует в думе как глава Приказа дел великокняжеских. Хотя от должности няньки его тоже никто не отстранял.

– Вот мое повеление: его главой станет Андрей Михайлович Курбский. Если рядом со двором нельзя поставить плотину под водяное колесо, подобрать для такого двора новое место. И новые, и те, что есть, переделать в кирпич. Московский расширить. Но общее количество уменьшить до пяти-шести. Также ему заниматься и Зелейными дворами. Где они, кстати?

– В Пскове, Вороноче, Острове, Костроме, Коломне, Серпухове, Муроме, Боровске, Туле, Переяславле-Рязанском, ныне Рязани, великий княже, – не растерялся и быстро отчитался на этот раз Тихон.

– И тут та же история. Значит, и с ними поступим так, как и с пушкарными. Ты, Александр Федорович, запоминай, тебе следить. При тех и других будем строить соответствующие воспитальные дома. Сии заведения, а также одноименные и стрелецкие, где будут учиться командиры и воеводы для всего войска, будут в ведении Розмыслового приказа. Дело сие важное, и потому отлагать назначение главы не буду. Им станет Воронцов Федор Семенович.

Смотри, как засиял, ну чисто рубль юбилейный! Вот и второй облагодетельствованный сегодня. Бояре явно оказались не готовы к такой скорости принятия мной решений и соответствующих назначений.

– Так, теперь перейдем к Морскому приказу. Так вот, тут заниматься не только теми кораблями, что я заложил, но и обеспечением судовой рати. Да, кстати, войско это будет подчиняться только ему, и воеводам согласовывать их участие в походах придется. Только организовывать его будем иначе, вы, кстати, обдумайте как, так же сделаем и для моря. Флот будем строить на Белом. Мастера у нас есть, даже вот одного розмысла подыскали, но нужно больше.

На некоторое время прервался в раздумьях.

– Зачем, государь, там флот-то? Там, окромя медведей белых, никого и нету, – решил уточнить голова думы.

– Это сейчас. Когда проложим торговый путь в обход Ливонии, Швеции и Дании, будут. Токмо кораблики и крепости там должны быть уже наши. Пока же лес начнем для них готовить.

– Северное лето короткое, что увезем-то за него?

«Вот ведь пристал!» – мелькнула раздраженная мысль.

– Не ваша забота, что надо будет. Это еще не все. Заводы, что за мной записаны, передам в казну. Ими займется Торговый приказ, он же в ответе за сбор налогов и пошлин. Мои конюшни отходят под него. Будем делать конезаводы. Места подберете. Негоже их из-за пределов Руси ввозить, своих надо иметь, и самых лучших. Его возглавит Иван Иванович, – ответил вслух и опять задумался.

– Это какой же? – все никак не унимался Шемяка, будто ему больше всех надо.

Хотя ему по должности положено. Третье лицо в государстве сейчас. Кстати, а Адашев чего такой сегодня вялый?

– Рудак-Колычев. Приказ Большого двора займется и стройкой, и укреплением крепостей. Ставить будем новые крепости по Волге и Дону до их схождения, а также по Северному Донцу. Места, где они надобны, подберете. Дороги на Русь от татар и ногайцев закрывать надобно. С этих крепостей к ним в гости сподручней дружине ходить будет.

Работы много для всех намечалось. Хватило бы средств.

– Извини за дерзость, государь, но там же сейчас казанцы и другие бусурмане. Как ставить-то крепости?

– А вы думайте. Даже, наверное, ты лично, Иван Васильевич. Быть тебе головою этого приказа. Тем более, мы нынче же собрались Казань зорить. Значит, думайте, как это сделать так, чтобы некому мешать было!