Время перемен

Остаток дня меня обкладывают воском, массажируют, полируют, смазывают маслами, выщипывают лишние волоски, придают нужную форму бровям и наносят макияж. После всех процедур выхожу заново родившейся, чувствую себя благоухающей и прелестной, не хуже девушек за стойкой.

Плачу указанную сумму, которая поначалу казалась заоблачной, а теперь выглядит ничтожно малой за сотворенное чудо.

У выхода стоит большое зеркало, в котором посетительницы салона могут видеть себя в полный рост. Я останавливаюсь и не верю глазам, удивляясь разительным метаморфозам. Мастера даже умудрились привести в порядок прискорбные обломанные ногти. Сперва я не хотела делать маникюр, но потом сдалась, вспомнив о решающей роли, которую должны сыграть руки сегодня вечером. Нет, мастера в салоне – настоящие волшебники! Ведь ногтей как таковых у меня практически нет, но они нарисовали по краям белые полоски и создали их видимость. Получилось потрясающе! Я едва не плачу от благодарности, но вовремя соображаю, что слезы испортят профессиональный макияж. А потому, прижав к щекам наманикюренные руки, выжидаю время, чтобы прийти в себя от потрясения.

Уже в машине опускаю защитный козырек и снова смотрюсь в зеркало.

Разумеется, очень скоро все вернется на круги своя, но сегодня вечером я буду неотразимой и своим шикарным видом сражу Дэна наповал. Представляю его реакцию, как он не отрываясь смотрит на меня, на синее платье и бабушкины серьги с бриллиантами.

Со счастливой улыбкой включаю зажигание. Сегодня вечером все свершится, и сбудутся самые смелые мечты.

* * *

Реакция Дэна вовсе не такая, как я ожидала.

– Ох! – выдыхает он, застыв на пороге дома.

– Что такое? – пугаюсь я, инстинктивно хватаясь за голову. Что он там увидел: змей, антенны или другие черты, присущие пришельцам из иных миров?

– Нет, ничего, – успокаивает Дэн и подходит, чтобы меня поцеловать. – Сногсшибательно выглядишь. – Он поворачивается к Мутти, берет ее за руки и целует в щеку. – Урсула, рад вас видеть.

– Я тоже, – с понимающим видом улыбается Мутти.

А я вдруг смущаюсь, потому что Дэн наверняка понял, о чем мы говорили с Мутти.

Но Дэн, похоже, не замечает моего смущения и предлагает руку.

Я беру его под руку и останавливаюсь у двери, чтобы накинуть пальто, которое галантно подает Дэн.

Едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться от счастья. Чувствую себя главной участницей древнего ритуала, и мне это нравится.

* * *

В ресторане «Сорренто» нас встречает приветствием главный официант.

– Рады вас видеть, мистер Гарибальди и мисс Циммер. – Он ведет себя так, будто мы старые знакомые. Потом щелкает пальцами, подзывая официанта. – Джерард, прими у гостей пальто! – И снова обращается к нам: – Позвольте проводить вас к столику.

И он ведет нас к самому лучшему столику в заведении. В центре каждой тарелки для хлеба красуется бутон розы. Старший официант выдвигает стул, и я опасаюсь, что опозорюсь и сяду мимо. Но, по-видимому, он настоящий мастер своего дела и блестяще справляется с поставленной задачей. Потом старший официант берет салфетку и, развернув ее картинным жестом, кладет мне на колени.

– Благодарю, – шепчу я, краснея.

Мне подают меню, в котором не указаны цены.

– Не желаете выпить коктейль для начала?

– Хорошо бы бокал сухого, – моргаю я глазами, обрамленными изумительными новыми ресницами.

– Мы возьмем бутылку, – обращается к официанту Дэн, косясь на карту вин.

– Позвольте рекомендовать вам «Катена альта».

– Замечательно, – соглашается Дэн и с явным облегчением возвращает карту вин.

Наконец мы остаемся вдвоем. Дэн протягивает под столом руку и берет мою ладонь. Для людей, которые знают друг друга сто лет и давно спят вместе, мы на удивление неразговорчивы. Дело в том, что сегодня я чувствую себя потрясающей красавицей и оттого немного смущаюсь, наслаждаясь прелюдией к великому событию.

– Будете заказывать сейчас или чуть позже? – спрашивает Джерард. Он появился неожиданно, словно вырос из-под земли.

Покраснев, я отдергиваю руку.

– Ты не против? – обращается ко мне Дэн.

– Не против чего? – не понимаю я.

– Для начала мы закажем дюжину устриц на половинках раковин, а потом принесите для дамы омара по-ньюбургски…

– Нет-нет, – вмешиваюсь я. – Простите, для меня только консоме.

– Как консоме? – Дэн устремляет на меня полный изумления взгляд.

– Да, только консоме, – с улыбкой повторяю я.

Я понимаю растерянность Дэна и прекрасно помню наш разговор о бесподобном омаре по-ньюбургски, что готовят в «Сорренто». Но причину отказа от любимого блюда объяснить не могу, особенно в присутствии Джерарда. Несмотря на потерю трех фунтов веса, я с трудом застегнула «молнию» на любимом платье. Кроме того, надеюсь закончить сегодняшний вечер в постели с Дэном, где, вполне возможно, я окажусь наверху. И в этот момент меньше всего хочется думать о переполненном обвисшем животе.

Смущенно кашлянув, Дэн снова обращается к официанту:

– Ладно, консоме для дамы, а для меня – слабопрожаренный бифштекс.

– А как же устрицы?

Дэн смотрит на меня, вопросительно подняв брови.

Я молча качаю головой.

– Нет, похоже, мы сразу перейдем к основным блюдам.