— Что бы это ни было, оно притянуло тебя туда, заставило принять решение купить это место, и удерживает там. У тебя были все возможности передумать и уехать. Ты же знаешь, что можешь в любое время вернуться домой. Мы разберемся с маяком. Но ты мне сказала, что это дом. И говорила на полном серьезе. Кэди, ты пошла ва-банк. Это ты. Ты знаешь, что тебе нравится. Знаешь, чего хочешь. Ты хочешь быть там. Итак, ты отправилась туда за ним, а он дал понять, что это не вариант. Но после этого ты
Я пожалела, что она так выразилась.
А часть меня была рада, что она это сделала.
— Ты права, — сказала я.
— Знаю.
— А еще ты меня раздражаешь.
— Знаю.
Я почувствовала, как изогнулись губы.
Потом я почувствовала, что все прекратилось.
— Кэт, чего он от меня ждал?
— Не знаю, милая, — ласково ответила она.
— Мне нужно держаться от него подальше, — в смятении сказала я, мой взгляд был рассеян, я считала, что должна сделать именно это, ради него, ради его маленькой девочки.
Ради себя.
— М-м-м, — с невнятной интонацией уклончиво ответила она, не обращая внимания на мое бормотание.
Я вернулась в настоящее и сказала:
— Мне нужно проверить цыпленка.
— А мне нужно проверить, как дочь упаковывает вещи, иначе она вернется в Йель без нижнего белья, и пункт расходов по линии «Виктория Сикрет» на ее кредитной карточке обеспечит ее отцу аневризму.
Я усмехнулась.
— Ладно, милая, тебе пора, — сказала я.
— Да, и тебе тоже.
— Да. Поговорим завтра?
— Безусловно, — ответила она.
Я встала и направилась к двери.
— Спасибо, что выслушала.
— Всегда.
Да, это была Кэт.
Всегда мудрая, милая, любящая, веселая, всегда преданная.
Всегда рядом.
— Пока, Кэти.
— Пока, милая.
Мы отключились.
Я проверила цыпленка.
Я съела его перед телевизором вместе с горошком и диким рисом, затем надела кардиган и с чашкой травяного чая вернулась на веранду.
Когда я это сделала, у меня был ответ на вопрос, что удерживало меня здесь. Свет от маяка снова и снова кружился вокруг — не раздражая, не отвлекая — его постоянный, уверенный ритм расслаблял, я наблюдала, как он неустанно делится своим предупредительным сигналом и сохраняет невообразимое, неизвестное, невидимое в безопасности.
Ничего не делая, я сидела в одиночестве на своем маяке, пока меня не охватила легкая сонливость.
А потом я вошла внутрь и легла спать.
Глава 10
Кэди
Дверь в студию открылась, и мы все повернулись к ней.
Пейдж с безумной улыбкой на лице просунула голову внутрь.
— Готово, — объявила она.
— О, боже, как волнующе, — восторженно выдохнула жена Уолта, Аманда.
— Согласна, — ответила Джеки, глава исторического общества.
— У меня есть вот это, пошли, — объявил Роб, мой агент по недвижимости и новый друг, держа в каждой руке по бутылке охлажденного «Перье Жуэ».
Я глубоко вздохнула, огляделась и увидела, что все выжидающе ждут, когда я сделаю первый шаг.
Я сделала этот шаг, подойдя к креслу за кардиганом, потому что на Мэн опустилась осень, и теперь в октябрьские дни температура едва достигала десяти градусов, и не в сухую погоду. Было влажно. Не морозно. Но
Но сейчас не день, так что было явно
В сапогах и в кардигане я вышла из студии и прошла в темноте до маяка пятьдесят ярдов.
Я увидела большой фургон доставки, едущий по дорожке к воротам, но лишь взглянула на него.
В основном мои глаза были прикованы к маяку — сигнальный свет вращался по кругу, ритмично освещая пространство, из всех окон лился теплый свет.
Я прошла по крытой дорожке от гаража к дому, положила руку на ручку двери и повернулась, чтобы увидеть позади себя Уолта, Аманду, Джеки, Роба, Пейдж и жену Роба, Триш.
Я радостно им улыбнулась, повернулась лицом к двери, повернула ручку и вошла внутрь.
В камине потрескивал огонь, и это было первое, что я увидела.
Остальное…
Ох…
Я прошлась по первому этажу, потом по следующему и еще по одному и увидела, как прекрасно Пейдж вписала круглые комнаты, кирпичные стены, необычные окна и морскую тему в общее гостеприимное, теплое, уютное пространство. От каждого уголка и трещинки веяло классикой и современностью, женственностью с налетом мужественности, привнесенной морской тематикой, но выглядящих не как дорогостоящий китч, а сплошное очарование.