Время перемен (СИ)

Однако, цепкий аркановский глаз отметил преимущества — такие, как две укрепленные надстройки — на носу и корме, Оливьер назвал их на южный манер форкасл и ахтеркасл. Да и высота бортов могла сыграть решающую роль в борьбе против юрких галер гёзов, и привычных феодалам Запада коггов, шнек и барок. А отметины у самой ватерлинии говорили о том, что дубовые борта «Каракатицы» выдержали даже таранный удар! Южане построили прекрасный корабль, стоило отдать им должное. Конечно, он не очень-то годился для переменчивого и капризного Последнего моря, здесь правили бал гребные суда. Но для дальних экспедиций за Наковальню Солнца и военных походов против орков и диких племен Востока по Зеленому морю — каракка действительно подходила великолепно.

— Я, конечно, верю в аркановскую способность находить выход из любой задницы, но, клянусь — принесу тебе вассальную присягу, Рем, если ты придумаешь, как поймать попутный ветер… — пьяно бормотал Оливьер, устраиваясь в одном из пустых матросских гамаков, подвешенных к потолку кубрика.

Сухарь предусмотрительно помалкивал — он-то точно никому присягу давать не собирался. Рем тоже не стал настаивать, он был занят тем, что переходил от одного спального места к другому, пытаясь обнаружить гамак, свободный от пьяного храпящего тела и при этом — не загаженный до последней крайности. Наконец, баннерету это удалось, он скинул сапоги, и, не раздеваясь, влез в нутро этой специфической постели.

— Поговорим об этом завтра, Оливьер… На трезвую голову, — ответил он.

Аркан сомневался, что ухарь-купец будет слишком рад перспективе сражаться с единоверцами на стороне ортодоксов. Всё-таки он ведь был оптиматом!

* * *

Гривна Корхоненов творила чудеса: мачты привезли через три дня, и не две, а целых четыре — про запас. Пришлось наведываться в банк и обналичивать еще часть суммы: корабль начали приводить в порядок, и для этого была нанята лучшая команда мастеров Бивня.

К моменту, когда над фок-мачтой в тусклых лучах северного солнца зареял черный флаг с красным черепом, «Каракатица» уже выглядела великолепно: просмоленная, проконопаченная и зашпаклеванная, с новой оснасткой и парусным вооружением, полная продовольствия и воинских припасов: всё это продавалось по бросовым ценам, поскольку других дураков выходить из гавани в самом начале зимы не находилось.

— А тут миленько! — сказала волшебница, оглядывая обитую кесарийским бархатом и уставленную антикварной мебелью небольшую уютную каюту. — Я, пожалуй, отпущу лихтер и соглашусь попутешествовать с вами.

Рем ухмылялся. Деньги тоже порой творят чудеса не хуже волшебной палочки! Он пробежался по местным ломбардам и скупщикам добычи, и обустроил для Сибиллы будуар наподобие тех апартаментов, что видал в Башне магов Аскерона.

— Попутный ветер, Сибилла, — напомнил Аркан. — Мы не продвинемся на юг и версты, если ты не устроишь его нам.

— Ах, попутный ветер… Пф! — волшебница открыла небольшой ридикюль и принялась в нем рыться. — Это не то, это тоже не то… Так, а Туман Войны откуда у меня? И Подружайка… Полезные штуки, но… Так, вот, нашла. Держи! А, проклятье! Не держи, ты же ортодокс! Позови кого-нибудь без клейма, и, желательно, чтобы он умел дудеть в дудку!

— В дудку? — брови баннерета взлетели вверх.

— А что это, по твоему? Вставная челюсть? Юная девица? Конская колбаса? — она повертела перед его глазами натуральную медную дудку, какую носят боцманы. — Или ты думал, что я буду день-деньской стоять на корме и размахивать палочкой и бормотать заклинания? Я что, похожа ну дуру?

И хлопнула дверью перед самым носом аристократа.

— Понял… — к экстравагантному поведению магички Рем привык, так что просто отправился искать подходящего человека.

Дудку передали тому самому Ирвингу, который выполнял роль шкипера. Он все-таки не околел от месячного запоя, и после свирепых реабилитационных процедур на основе ледяной воды и целого галлона огуречного рассола, готов был руководить матросами и дальше. Большая часть команды, кстати, вернулась, узнав про щедрые подъемные. Но принимать их так просто никто не собирался: Рем планировал заставить каждого подписать договор вроде того, какой они составляли для наемной бригады — вольной компании. Все, кто поднимался на борт «Каракатицы» теперь должны были считаться кандидатами в личную дружину Рема Тиберия Аркана, с испытательным сроком на три месяца, после которого воины и матросы должны были или принести вассальную присягу, или катиться на все четыре стороны — на усмотрение каждой из сторон.

Безделье во время зимовки и неплохие условия службы стали хорошим аргументом для кое-кого из охотников на морского зверя, мореходов и наемных стражников из торговой охраны. Но в целом — Бивень не был лагерем ландскнехтов или пристанищем воинов, и, к тому же многие отсеялись, узнав, что предстоит воевать на стороне ортодоксов. Это не смущало северян, но для жителей Западного побережья было серьезной проблемой.

— Сколько человек сможет вместить корабль? — спросил Рем у Оливьера.