Время Перемен (СИ)

До злополучного бревна, которое Жерар уже начинал ненавидеть, оставалось шагов пятнадцать. Антуан де Бризи, а за ним и остальные, наклонились назад, доставая что-то из-за бревна. Арбалеты… Направляют на него… Сердце бешено застучало, разгоняя кровь. Не думая, он дёрнулся в сторону и побежал. Раздались щелчки, кто-то закричал. Убегая, Жерар оглянулся и тут же остановился: левый секундант падал на спину, держась за наконечник арбалетной стрелы, торчащей из груди, де Бризи подвывал, такой же наконечник выходил у него из живота, а правый секундант корчился от боли на земле, пытаясь дотянуться рукой до стрелы, сидящей в лопатке.

Внезапно из-за деревьев выскочил его конюх, Харт, с чеканом в руке, подбежал к извивающемуся на земле и два раза стукнул, примерно так, как бьют палкой гадюку: со страхом, отвращением и злобой одновременно, лишь бы она перестала шевелиться. Красная жижа разлетелась по траве, испачкала и конюха, и чекан.

Следом, уже не так быстро, выбежал Род и ударил боевым топором самого де Бризи точно в темечко. Мерзавец мгновенно затих и рухнул лицом вперёд.

Граф де Сарвуазье онемел. В голове не укладывалась попытка дворянина подло убить его, преступить все законы чести. Откуда в лесу взялись его конюх со слугой, да ещё и с оружием, укладывалось в голове ещё хуже.

Медленно из леса вышел третий стрелок — конюх Жюльен. С арбалетом в руках и таким же боевым топором на поясе, как и у Рода. Широко зевнул. Старый слуга с укоризной посмотрел на него. Конюх жёванно ответил:

— После дела. Всегда хочется. Спать.

— Собери арбалеты, Жюльен, — приказал Род.

— Молодой на что? — беззубый конюх нашёл платок в кармане первого секунданта, и, обернув им стрелу, пытался вытащить её из груди мертвеца. Но старик взглядом указал ему на Харта, который силился приторочить к поясу чекан, но руки пробирала крупная дрожь и ничего не получалось. Видя это, второй конюх согласно кивнул и ушёл в лес.

Слуга принялся обшаривать карманы мёртвых дворян прямо при своём господине.

Жерара поглотили горечь и злость от того, что его лишили первой в жизни дуэли. Он хотел было наброситься на Рода, как будто нашёл виноватого во всём, но сдержался — старик только что спас ему жизнь. Ещё с минуту он стоял безмолвно, потом, наконец, произнёс:

— Прекрати по нему шарить, Род. Как ты узнал обо всём этом?

Слуга выпрямился и повернулся к графу:

— Случайно, господин. Свояченица работает у них, она и рассказала про ссору. А я всё думал — странно, что де Бризи согласился. Он, конечно, знает, с какого конца эспаду держать, но вам не чета. Порасспросил я свояченицу и ещё пару человек, одно с другим и сошлось. Он давно вас злит, а сейчас подгадал, чтоб без секундантов пришли и устроил всё. Земля ему ваша нужна. Без наследника-то её куда как проще потихоньку себе прихапать. Видать, и землемера королевского подмаслил уже. Встречались они давеча.

Де Сарвуазье молчал и медленно багровел от злости. Его провели, как дурака. Неужели всеми вокруг движет только корысть?

— Скажи мне, а что же эти двое? Какой им прок меня убивать? — Жерар указал на мёртвых секундантов.

— Не знаю, господин. Наверняка что-то им пообещал негодяй этот, — Род перевёл взгляд на Харта, пытающегося снять кольца с руки одного мертвеца, — Эй, кольца не трогай! Приметные слишком.

— Можно хоть это возьму? — Харт подошёл и показал простое золотое кольцо с крошечным камнем.

— Это можно.

— Как вы не брезгуете грабить трупы? — скривился Жерар.

— Трофеи, — пожал плечами слуга, — Да и они, господин, не брезговали в мирное время из арбалетов вас стрелять. Пусть хоть мёртвыми пользу принесут. Отец ваш сказал бы — поделом им!

— Вижу, ты обо всём подумал. Куда денете тела?

— Спрячем так, что никто не найдёт. Ни одна собака. Господин, что вы будете говорить, если спросят о них?

— Не имею понятия, старик.

— Может, скажем, что вы уладили дело миром? Про дуэль знает половина округи — бесполезно отнекиваться.

— Пусть так, но что делать сейчас? — бурлящая злость медленно оседала в нём, уступая место опустошённости и апатии. Всё казалось таким бессмысленным.

— Поезжайте домой, господин. Если вас хватятся, народ на уши поднимется раньше времени, а нам это ни к чему.

Граф отвязал лошадь и побрёл в сторону дороги, не обращая внимания ни на что вокруг, в забытьи доехал до дома и свалился в кровать. Пустыми глазами Жерар глядел в потолок и вспоминал снова и снова, как молодой конюх дважды треснул чеканом умирающего человека…

***

Род смотрел, как Харт надрывается впереди с трупом на плече, продираясь сквозь бурелом. Чем дальше они отходили от опушки, тем спокойнее им было — меньше шансов, что случайный путник заметит. Местные могли собирать что-то в лесу, но, ближе к болотам, чаща становилась совершенно непроходимой.

Старик предвидел, что возни будет чуть ли не до вечера, и предупредил семью — наврал, будто идёт в соседнюю деревню. Его хватиться никто не должен, а конюхи вряд ли нужны кому, кроме господина.

— Мы жизнь ему спасли. Мог бы и в помощь прислать кого-то, — проворчал Харт, с треском пробившись сквозь очередной куст.