Время перемен. Том 2 (СИ)

Они вышли на пригорок, и Тром увидел город: россыпь хилых деревянных лачуг рыбаков и мелких торговых лавок, перемежавшихся домами побольше — складами, тавернами, верфями.

Кшиштоф прошёл мимо бродяги, который пялился на них во все глаза, и взял резко вправо, к одному из кабаков:

— Тром, возьми у Олафа его мешок и пойдём со мной.

Горец освободил моряка от ноши и покосился на пьяного человека, что лежал в стороне от двери и силился заглянуть Трому в глаза, но приподнятая голова его так раскачивалась, что вскоре он оставил эти потуги и блеванул прямо на себя. Внутри стояла дюжина столов, два из которых были заняты — за одним уснул человек в сыромятной куртке с длинным ножом за поясом, а за вторым сидел ещё один пьяница с какой-то бабой в коротком платье с низким вырезом. Баба куда-то тянула пьяницу, но он не поддавался.

Старший охотник прошёл прямиком к стойке и крикнул:

— Бернштайн!

Из подсобки вылез круглый мужичок с бакенбардами:

— Привет, Кшиштоф, чего тебе?

— Мясо копчёное возьмёшь?

— Не знаю.

— Думай быстрее, хочу до вечера убраться из города, пока вся шушера не проснулась. Ну, берёшь?

Они быстро сторговались, и Тром освободил оба мешка, что принёс с собой. На выходе какой-то оборванец показывал Хьюи камень на верёвочке и что-то объяснял.

Кшиштоф тут же подошёл к ним:

— Что это?

— Оберег, — молодой охотник ответил отстранённо, словно Кшиштоф едва пробился в его сознание, — Можно на лук обменять. Второй лук мы всегда найдём…

— Ерунда, — Кшиштоф дёрнул Хьюи за плечо.

Бродяга понял, что торговать ему не дадут и исчез за углом соседней холупы.

— Хьюи, не говори ни с кем без меня, вокруг жулики одни, клейма ставить негде.

Старый охотник махнул рукой, зазывая всех следом, и нырнул в проулок. Через несколько поворотов Тром понял, что обратную дорогу не найдёт, коли будет нужда, но не оставалось ничего другого, как следовать за Кшиштофом.

Они проходили мимо одного из больших домов, когда стоящая на улице баба окликнула их:

— Какие мужчины! А монетки у вас есть, заплатить за удовольствие?

— Посмотри на их шкуры, Матильда, — ответила за них другая, — Это оборванцы, нету у них монет, и быть не может, пора бы тебе уже научиться отличать настоящих клиентов от всяких проходимцев.

Трому не понравился её тон:

— Что? — взревел он, поворачиваясь к ней и хватаясь за дубину.

— Не обращай внимания, пошли дальше, — это старший охотник положил руку ему на плечо.

Тром всё ещё стоял.

— А ну идём, — прикрикнул на него Марк.

— Как скажешь, вождь, — злобно ответил поединщик и отвернулся от баб.

— Иди-иди, не то позовём ребят, они живо с вами разберутся! — прокричала в след одна из них.

— Почему вы позволяете оскорблять себя каким-то бабам? — на ходу спросил Тром.

— Это местные дойные коровы, — проговорил идущий сзади него Олаф, — И у них есть те, кто их доит. Думаешь, им понравится, если ты подпортишь лицо этим бабам? Для того, чтобы ударить чужую шлюху, нужны основания повесомее, чем оскорбление, брошенное в спину. Если ты не местный авторитет, конечно.

— Кто такие шлюхи?

— Шлюхи сношаются за деньги.

— Пизданутые низинники. Что с вами не так?

— Вождь, ты тоже не знал, кто такие шлюхи? — усмехнулся Олаф.

— Я думал, это как шлюпки, только меньше, — ответил громила, — Никогда не понимал, чего за ругательство такое… Теперь многое встало на свои места.

Первым заржал Олаф, следом капитан, а потом и охотники с горцами затряслись от смеха.

— Да, трудно вам будет в этом городе, — утёр слёзы Кшиштоф, — Ладно, идём, нечего прохлаждаться.

Тром гадал, как много ещё здесь вещей, о которых они с Марком понятия не имеют? Веселье помогло прогнать ярость, и сейчас он был спокоен, размышляя, как вообще получить то, что им нужно в этом месте, где всё с ног на голову.

Тем временем, старик привёл их к продуктовой лавке. Горец обратил внимание на двух охранников с тесаками за поясом и такими же сыромятными куртками, как у того, в таверне.

— О, Кшиштоф, — приветствовал их торговец, — Вижу, у тебя в команде пополнение. Пока в сторонке встаньте, отпущу людей, потом с вами разберусь.

Вся компания столпилась в пустом углу лавки.

Кшиштоф торговался долго. Он старался выменять как можно больше продуктов на шкуры и рога, которые принёс с собой, и у него получилось даже заработать несколько медяков сверху. И вновь они принялись петлять по городу так, что Тром не мог разобрать направления, пока не пришли к оружейнику, у которого так же дежурила пара человек с тесаками. У оружейника продавать было нечего, и старый охотник покупал наконечники за деньги, придирчиво осматривая каждый и откладывая в сторону непонравившиеся.

Когда он отобрал штук десять, в лавку ворвался разнузданный круглый тип с со шрамом поперёк лба и парой бугаёв в качестве то ли охраны, то ли друзей. Хозяин лавки тут же заметил его и отодвинул Кшиштофа в сторону, заискивающе глядя на посетителя. От внимания Трома не укрылось, что Олаф и капитан поспешили убраться с дороги, когда круглый подходил к стойке и на ходу доставал из-за пояса добротно сработанный боевой топор со слишком тяжёлым, на взгляд Трома, лезвием.