Время подонков: хроника луганской перестройки

– Это прокурор Артемовского района? – спросил он и, получив утвердительный ответ, уже уверенно продолжил, – с вами говорит завотделом обкома партии Роман Семерчук. Я обращаюсь к вам от имени первого секретаря, с которым я только что имел разговор. Необходимо арестовать журналиста Бейлина. Вы, наверное, о нем слышали? – Роман стал рассказывать о сложившейся ситуации.

Голос прокурора Артемовского района переспросил – точно ли это просьба первого секретаря и, получив от Романа, заверения, что это именно так, спросил,– кто из правоохранительных органов приедет за ордером. Роман обратился к подполковнику и кегебисту:

– Кто поедет в прокуратуру?

Подполковник указал на себя.

– Приедет подполковник… – он фамилию не назвал, так как не знал.

Разговор закончился и Роман, как бы свысока посмотрел на своих собеседников – вот он решил этот вопрос.

– Я бегом, на машине… – ответил подполковник и вышел.

Кегебист предложил пройти в номер Бейлина, но Роман отказался и остался сидеть в холле.

Минут через сорок вернулся подполковник. Они с Романом зашли в номер Бейлина, и подполковник протянул ему бумажку:

– Ознакомьтесь. Постановление о вашем аресте.

Он протянул Бейлину постановление. Тот внимательно прочитал из рук подполковника небольшую бумажку и, подняв голову, тихо и медленно произнес:

– Вы не знаете сами, что делаете… Я не совершил преступления, которое должно иметь такое последствие… Я теперь понимаю подоплеку этого… наказания для меня. Но это и для вас будет иметь печальные последствия… – Бейлин поднялся и уже твердым голосом сказал. – Ну, что же, пойдемте!

Подполковник ответил, будто бы оправдываясь:

– Мы просто исполняем приказы… И то, что положено по ходу следствия. Сейчас подойдет служебная машина из СИЗО и вы поедете в ней. А сейчас возьмите вещи, которые вам будут необходимы… там.

Бейлин стал класть в сумку зубную щетку, мыло и что-то еще. Подполковник ему не мешал, только взял его паспорт. Роман, вообще, не знавший этой процедуры, молчал.

Через несколько минут кегебист прервал молчание:

– Кажется, подошла машина. Пойдемте.

Он пошел впереди, следом Бейлин, за ним подполковник. Роман шел последним.

На улице уже стоял черный фургон, рядом с ним стоял полноватый, смуглолицый, в очках, тоже подполковник. Видимо, подполковники знали друг друга и вышедший подполковник, по-дружески спросил приехавшего:

– Дежуришь?

– Да. – Коротко ответил подполковник в очках. – Где арестованный.

Другой подполковник показал на Бейлина и протянул коллеге бумажки с постановлением и еще документы Бейлина. Журналист тяжело влез в боковую дверцу, где сидело двое солдат.

Тюремный подполковник спросил другого подполковника:

– В какую камеру?

– Сам знаешь. Чтобы понял, что такое тюрьма. А то они пишут о ней, а сами там никогда не были.

– Понял! – ответил собеседник. – Ну, пока.

Подполковники пожали друг другу руки, и машина тронулась, увозя Бейлина в тюрьму. Потом подполковник и кегебист пожали, без разговоров, руку Романа, коротко бросив:

– До свидания. – И пошли к «Волге», на которой они приехали.

Его даже не пригласили в машину, что обидело Романа. Более того, ничего ему не объяснили. И обиженный он вышел на улицу Советскую.

5

Куда дальше идти, Роман не решил. Надо было ехать на дачу, но не сильно хотелось – должен туда приехать тесть, с которым он сегодня предпочел бы не встречаться. Домой, в квартиру – тоже не хотелось, там никого нет. Встретиться с друзьями – но с кем? Он стал думать – к кому бы зайти в гости и немного выпить. Надо было снять напряжение сегодняшнего дня. Он понимал, что произошло очень нехорошее дело и последствия для него и тех, кто его послал на это дело, могут быть плохими. Поэтому надо было немного передохнуть, приняв спиртное. Водку продавали по талонам – две бутылки в месяц. Ворошиловградцы ругали за это партию и власть, но покорно стояли в огромных очередях помногу часов, чтобы купить, этот проклятый ныне, литр животворной влаги. Но не только ценители тонкого водочного вкуса русской водки, но и запойные алкоголики, дружно отмечали, что ее качество стало намного хуже. «Обманывает власть нас, быдло несчастное! Цены загнули в два раза большие, чем были, а разливают какой-то суррогат, изготовленный из опилок! Но мы пили, и будем пить!! Нас не сломишь!!!». В партийных кругах шутили давно известной шуткой: «Как ее, проклятую, пьют беспартийные? Партийные борются с ней путем ее уничтожения». Но у партийных руководителей всегда был неприкосновенный запас и коньячка, и водочки для себя и более старших руководителей.

Он с телефона-автомата позвонил на дачу Столяренко. Но тот не подошел к телефону, а его секретарь пообещал сообщить первому о его звонке.

Невеселые думы крутились в голове Романа: жизнь, карьера, проблемы! Но эти проблемы вдруг быстро разрешились. Его окликнул женский голос:

– Рома! Привет!

Навстречу ему, с радостной улыбкой, шла Оля Кирисова.

– Здравствуй! – Ответил Роман и с удовлетворением заметил, что тягостные мысли сегодняшнего дня, уходят куда-то в даль. – Век тебя не видел! Откуда ты?