Время просить прощения

– Одного сожгли, никто не успел выбраться, второй ушел к Волге, башню заклинило от попадания. Брони у нас нет, а вот пушка, и два ПТР есть.

– Если есть наши «лимонки», можно растяжек наставить, даже если цеплять никого не будет, сработают как сигнализация.

Когда командир о минах говорил, мне вдруг вспомнилось, как видел не раз такое в кино. Там солдаты минируют таким макаром и дверные проемы, и тропинки в лесах. В фильмах выглядело отлично. Вот вспомнил, да и предложил, думал, что тут такое в норме.

– Это как? – удивление на лице у лейтехи говорило о том, что он даже не слышал о таком.

Я рассказал подробнее, что помнил из своего времени. Но общий принцип действия тут немудреный, сложно не понять.

– Только замедлители нужно убрать, чтобы грохало без задержки, тогда будет толк, – встрепенулся один из бойцов, что воевал с нами.

Смотри-ка, какие предки сообразительные, я бы и не догадался.

– Видел где-то целый ящик, найду, прикажу вам половину отдать, а вы поможете другим их ставить. Вот с леской тяжело… Нет ее, но нужно где-то поискать, город-то на реке стоит, наверняка промысел был налажен, должны быть снасти.

Командир улетел от нас на крыльях, радовался, что вроде как нашел способ облегчить завтрашний день и для нас, и для себя.

Наши ребята также не сидели сиднем. Кто-то, побродив по окрестностям, вдруг нашел кусок старой рыболовной сетки. Она была из капроновой нити, а это не хуже, чем леска. Трое парней разом уселись расплетать ее, то еще мучение, но дело двигалось. Когда появились первые куски нитки, которые можно пустить на растяжки, меня вдруг окликнули.

– Эй, братуха, ну ты идешь свои мины-то ставить?

Чего? Это они о чем вообще?

– Мои мины? – я сделал такое удивленное лицо, что все засмеялись.

– Ну а чьи? Ты придумал, значит – твои. Да не дрейфь, покажи, как, мы сами смогем, – успокоили меня.

Ну, я и показал, как это в кино выглядело. А парни – молодцы, с ходу сообразили, и понеслось. Кто-то предложил еще и усики сразу разгибать, легче кольцо выскочит. Вот, блин, ведь я о таком в жизни бы не догадался. Точно сказано: война всему научит.

Вокруг была возня, как днем, странно, что враги не стреляют, ведь сто процентов видят нас, наблюдатели же наверняка сидят. Про наблюдателей не просто так вспомнил. Раз у нас они есть, значит, и у противника должны быть. Тем более над нами все время висят эти долбаные немецкие ракеты, освещая все вокруг противным, каким-то лунным светом. Вроде и не ярко, но мешает ужасно. Ходишь тут и своей же тени шугаешься…

Утро началось очень тяжко. За суетой и ночным бдением прошло все темное время суток. Пока был при деле, вроде и не замечал усталости, а вот когда сел… Немцы ударили с воздуха. Первая бомба рванула где-то в центре вокзала, там вчера долго рубились, там же и немцы сидели, которых свои бросили. Это те, кто, убегая, попали под наш огонь и почти все погибли. Но свято место пусто не бывает. Ушедшие немцы освободили хорошую укрепленную огневую точку, наши бойцы ее, конечно, заняли, а сейчас…

Дым валил такой, что кашель разрывал грудь. Все устремились кто куда, прекрасно понимая, что бомбы могут упасть куда угодно. Кто-то выбегал на улицу, кто-то нашел дыру в подвал и забрался туда. Я вместе с Иваном и еще парой бойцов выскочил на улицу, страшно как-то под пол лезть, вдруг завалит. Близко к зданию, прямо рядом с поврежденным полотном железной дороги, высился штабель шпал и рельсов, за ним и укрылись. Вокруг постоянно что-то грохотало, не знал, что в городе есть еще что-то, что может гореть, однако, было.

Не дожидаясь окончания авианалета, немцы устроили обстрел артиллерией вокзала и окрестностей. Прилетало буквально в каждый дом, правда, домов почти нет тут, одни остовы и обломки, но падало очень густо. Командира больше не видели, да вообще никого не видели. Как закончился артобстрел, поспешили к вокзалу, а там… Никого.

– Что делать будем? – тихо спросил Иван.

– Надо отходить к реке, где-нибудь по дороге наверняка наши есть, к ним прибьемся, – бросил один из уцелевших с нами бойцов.

– Приказа не было, взгреют, – ответил, поморщившись, Ваня.

– Думаю, надо занимать позиции, только так, чтобы можно было отступить, – вставил свои пять копеек я.

– У тебя гранаты остались? А то немцы тут все так перемешали, что наверняка наших мин давно нет, зря всю ночь корячились.

– Четыре штуки…

– Как раз каждому, чтобы в плен не сдаваться, – хохотнул Иван.

А мне стало как-то не по себе. Вспоминались фильмы из будущего, где герои себя гранатами подрывали, унося с собой и врагов, которые оказывались рядом. И ведь эти парни, блин, да они такие же мальчишки, как и я, смогут, а я?

– Внимание!

Мы лежали возле дыр в стенах, обращенных к позициям врага. Иван как-то негласно принялся командовать, никто ему не перечил, да и осталось-то нас всего четверо вместе с самим Ванькой.

– Идут вроде справа, за зданием мастерских, видите?

– Мужики, помощь нужна? – вдруг раздался голос сзади.

Вот вояки, лежим и даже не слышим, как к нам кто-то подошел. Обернулись все.

– Спрашиваешь! – хохотнул Иван. – Сколько вас и откуда вообще?