Время России. Святые века страны

«Прожив некоторое время с мужем, она как-то раз ласково обратилась к нему со следующими словами: „Дражайший супруг, почему ты меня не любишь?” Муж ответил: „Да я сильно люблю тебя”. „Но у меня нет еще знаков любви”. Муж стал расспрашивать, каких знаков ей надобно, на что жена отвечала: „Ты ни разу меня не ударил”. „Побои, – ответил муж, – разумеется, не казались мне знаками любви, но в этом отношении я не отстану”. Таким образом, немного спустя он весьма крепко побил ее и признавался мне, что после этого жена ухаживала за ним с гораздо большей любовью».

Книга была суперпопулярна и еще при жизни автора выдержала пять переизданий, была переведена на итальянский, на немецкий (самим автором). Герберштейн открывал Западу неизвестную им до того землю, но и принес на Запад весь набор штампов, которые удивительным образом не умирают полтысячелетия, как бы ни становилась наша страна все более открытой для мира.

В этом, XVI веке выйдут еще очень противоречивые труды папского нунция (дипломатического представителя) в Польше Альберто Кампенезе, который недолго жил в России. Риторика здесь та же:

«Русские не умеют и не любят работать, они лживы и вечно пьяны».

Одновременно, правда, он пишет и о том, что у русских «почему-то» в стране полное изобилие товаров, продовольствия, золотых и серебряных денег – больше, чем в других странах. А еще упоминает о языческих «суевериях» и «сказочных представлениях» русских – и тут же о высоком уровне бытовой морали и честности в делах.

Иезуит Антонио Поссевино в 1581–1582 годах исполнял дипломатическую миссию в Московии: папский престол рассчитывал склонить Русь к унии с католицизмом. С унией ничего не вышло, но уехав, Поссевино написал свои знаменитые сочинения «Московия», «Московское посольство» и «Ливония», где среди прочего сетовал на полуязыческую веру русских. По его мнению, именно она мешала нашему народу окончательно стать хорошими людьми. Все наши беды, по утверждению Поссевино, – из-за православия: тирания в государстве и семьях, повальное пьянство, воровство, невежество, зазнайство…

Так рождается своеобразная «мода на Россию» у западных литераторов. В этом веке о нас пишет еще некий Альберт Шлихтинг – сбежавший из московского плена немецкий дворянин из Померании с путаной и немного выдуманной биографией. Он рассказывает о злодействах власти в трактате «Краткое сказание о характере и жестоком правлении московского тирана Васильевича», представляющем собою просто перечисление пыток и казней, хронику средневекового кошмара. Причем цифры убитых и умерших под пытками он называет такие, что если их сложить, получится больше миллиона человек, все городское население России того времени! Вот как заходится:

«Московитам врожденно какое-то зложелательство, в силу которого у них вошло в обычай взаимно обвинять и клеветать друг на друга перед тираном и пылать ненавистью один к другому, так что они убивают себя взаимной клеветой. А тирану все это любо, и он никого не слушает охотнее, как доносчиков и клеветников, не заботясь, лживы они или правдивы, лишь бы только иметь удобный случай для погибели людей, хотя бы многим и в голову не приходило о взведенных на них обвинениях».

Немецкий наемник Генрих Штаден, сбежавший к нам из Ливонии и заработавший на службе в опричном войске Ивана Грозного немало богатств и имение, в котором он гнал водку (русским это запрещалось, а иноверцам было можно), со временем вернулся в Германию и сочинил трактат «Описание страны и правления московитов», в котором обличил жестокости опричнины, участником которой сам же и был. На Западе его труд пользовался успехом: за Иваном IV утвердилась плохая репутация. Даже на фоне массовых казней при Генрихе VIII в Англии, Варфоломеевской ночи во Франции Грозного стали считать кровожадным чудовищем.