Время России. Святые века страны

Падение в бездну приближает и вторжение поляков: их военачальник Ян Сапега приходит поддержать Лжедмитрия II, задавить сопротивление. В 1608 году начинается легендарная 16-месячная осада Троице-Сергиевой лавры. Летописец Смуты, келарь Лавры Авраамий Палицын, точнее всего выразил настроение этой Смуты и вообще всего русского анархичного свободолюбия:

«Русские друг друга уничтожают, предпочитая ляхов».

После Рождества 1610 года Сапега обратился в бегство, но легче России не стало. В это время один за другим появлялись новые казацкие «царевичи», выдававшие себя за внуков Ивана Грозного, – они грабили юг России.

В попытке задавить новые очаги бед по всей стране, Шуйский совершает последнюю ошибку: призывает иностранных наемников. Обещает им хорошие деньги и часть территории нынешней Ленинградской области – крепость Карелы (современный Пустозерск). Но наемная армия шведа Делагарди оказалась плохой защитницей. За деньги идут на смерть не очень-то охотно. Международная коалиция все время изменяет России, требует все больше денег и даров. В результате 15 000 международных головорезов провоцируют последнюю катастрофу: под предлогом участия в коалиции шведов в Россию уже открыто вторгается Польша, ведь со Швецией у нее конфликт! Король Сигизмунд направляет к нам двенадцатитысячное войско! Как это похоже на сегодняшние войны и схемы вовлечения России в конфликты.

Дальше – больше и страшнее. Треть наемников переходит на сторону поляков и в битве при Клушине (город в современной Смоленской области – родина Гагарина), несмотря на колоссальный наш перевес, мы проигрываем западным войскам. Русская армия разбита.

И таким горьким опытом ковалась истина, которую будущий царь Александр III сформулирует в афоризме:

«У России только два союзника: армия и флот».

При Клушине была ликвидирована сама российская государственность. Следом в Москве свергают Василия Шуйского, временное боярское правительство – Семибоярщина – в страхе перед Лжедмитрием II присягает сыну польского короля Владиславу и впускает в Москву польское войско.

В этом всеобщем хаосе, войне внутренней и внешней, шведы (наши вчерашние наемники) берут силой обещанное им – русскую крепость Карелы.

Сбылось напророченное Авраамием Палицыным – «предпочли ляхов». «Измена всюду!» – напишет через три века про примерно такое же состояние общества последний русский император Николай II.

Семибоярщина (этот русский недопарламент) после освобождения Кремля сбежит из Москвы. Но пока они у власти. Пока сбылась их многолетняя мечта – столь любимая ими Польша воцарилась в России, пришли их советники и их западные, такие «просвещенные», нравы. Вот теперь у нас все будет «как там». Свобода! Демократия!

Но начинается жесточайший кризис!

Польский король Сигизмунд через сына Владислава ведет Россию к унии с католичеством. Патриарх Гермоген заточен в тюрьму – его там морят голодом. Слабенькое первое народное ополчение терпит поражение в первом же бою. А части этого ополчения присягают Лжедмитрию III во Пскове. Стоит ли продолжать сражаться, да и есть ли продолжение у страны после такой хроники событий?

России, кажется, больше нет. Погибла.

Осада Троице-Сергиевой лавры

Следы того, что пережила Лавра преподобного Сергия в эти 16 месяцев (осада длилась с сентября 1608 года по январь 1610-го), видны до сих пор – например, простреленная ядром внушительная дверь Троицкого собора.

Это была не просто осада, через которую прошли многие крепости той поры. Это была точка нашей истории, где решалась судьба всей страны. Нет сомнения, что если бы Лавра пала, то и Россия бы уже не устояла. И дело не только в стратегическом положении Лавры – его-то как раз многие подвергают сомнению, и не в ее сокровищах, которые были очень нужны Лжедмитрию II. Да, Лавра была богатейшим монастырем, кормила в дни Смуты страну, сбивала спекулятивные цены на хлеб, вытаскивая на рынок свои запасы, и даже давала внушительные деньги нуждавшемуся тогда царю Василию Шуйскому.

Но дело не во внешних признаках. Промысл устроил так, что главное противостояние Смутного времени происходило в духовном центре страны, в месте, где бьется русское сердце. В точке, где сконцентрирована вся России, самая наша суть, смысл нашего существования. И именно поэтому взятие святыни, которую наши враги тогда называли «курятником» и «вороньим гнездом», было бы окончательным крушением страны. В осаде Лавры, как в страшном закопченном зеркале, отражается смута, наступившая не только в государстве, но и в сердцах людей. По этой причине битва за Лавру была болезненным лекарством страны – борьба у ограды главной русской святыни многими тогда оценивалась как реальное столкновение добра и зла. А возможное падение обители виделось как исход Божественной благодати из Русской земли. Тогда бы все потеряло смысл.