Время Рыцарей (СИ)

Ему остро не хватало самой Шарлотты.

Громкий скандал, который она ему тогда закатила, стал благом: они наконец-то помирились. Пришлось рассказать ей о Ниле и том, как все изменилось в его отношении к другу, который Рейвена не предавал. Оказалось, все то время, пока он ломал голову, как уберечь Нила от гибели, но не дать ему убить Льюиса, последний, в компании Бломфилда, собирался от Нила избавиться. Если бы Шарлотта не рассказала ему об этом, Рейвен бы так ничего и не узнал и уж точно не сумел бы предотвратить.

Кажется, именно тогда Рейвен подумал, что с Шарлоттой не стоит надолго ссориться: жизнь без нее была намного хуже. А вот мысль о том, что он может потерять Шарлотту навсегда, впервые появилась у него именно на той свадьбе.

Воронессу Кристину Рейвен едва знал, но запомнил: она была одной из немногих проклятых за последние годы. Дочка трактирщика, хорошенькая, фигуристая и смешливая. Вороны-бойцы проявили к ней немалый интерес, но никому не удалось добиться ее внимания. Шарлотта же взяла ее под свое покровительство и рассказала Рейвену забавную историю появления Кристины в убежище:

— Однажды я заметила в парке новое лицо. Все бы ничего, но девчушка подходила не к Воронам, а к нашим добровольным жертвам. Каково же было мое изумление, когда я поняла, что она притворяется Воронессой! И платит золотом так же, как мы. Я проследила за ней и поняла, что бедняжка и правда проклята, но в убежище почему-то не идет. Пришлось поймать ее и объяснить, что это необходимо. Родственники ее совершенно запугали байками об Элдрике, и она надеялась отсидеться дома. Пришлось рассказать, чем это закончилось у меня, — Шарлотта тяжело вздохнула, — а потом за ручку отвести к нам.

— Если у нее есть родные, почему они ее не кормили? — спросил Рейвен. Он очень хорошо помнил, как отец и мама делали это по очереди.

Шарлотта помрачнела.

— Боялись ее. У меня создалось впечатление, что они прятали ее не ради нее самой, а чтобы никто не узнал. Кристина рассказала, что Белая Мразь чуть не повесил ее отца, заподозрив, что тот пытался его отравить. Это уже было во Время Принца, так что подозрение было беспочвенным. Но с тех пор они дико боятся всего связанного с Воронами. Они выпускали ее только в парк, а все остальное время держали запертой в кладовке.

— Засранцы.

— Согласна. А вот Марк не такой. Кристина призналась ему, кем стала, но он не отказался от нее. Я его знаю, он хороший парень. Спокойный, надежный, трудолюбивый.

Рейвен пожал плечами. До стражников ему не было дела.

Венчать пару взялся пастор Фишер, но просил все сделать максимально тихо. В церкви присутствовало от силы десять человек: Сольвейн, Шарлотта, Рейвен и еще парочка Воронов, родственники Марка Эванса и несколько его друзей-стражников. Последние немного нервничали, но Шарлотта их успокоила, поболтав с каждым. Это она тоже умела мастерски. Да и Сольвейн расточал улыбки направо и налево.

До церемонии еще было время, и Рейвен присел на скамью, отчаянно скучая. Шарлотта куда-то ушла, другие Вороны общались с людьми, а он прикидывал, как долго ему тут торчать.

— Здравствуйте, господин Рейвен. Спасибо, что пришли на мою свадьбу, — к нему подошла Кристина, — позвольте представить вам моего жениха, Марка Эванса.

— Привет, — тот протянул руку и Рейвен, поколебавшись, пожал ее. — Кристина, солнышко, дальше я сам.

Та благодарно чмокнула его в щеку и убежала. Марк сел рядом. Это был крепкий, высокий мужчина лет тридцати пяти. Темно-русый, коротко стриженный, с крупными, грубыми чертами лица. Но было в нем что-то приятное, открытое. Его лицо показалось Рейвену смутно знакомым.

— Я видел тебя в участке, — вспомнил он, — когда Шарлотта там хулиганила.

— Я тебя тоже там видел. Ты отгонял от нее наших ребят. Неплохо дерешься.

— Есть такое дело.

— Где учился?

— У Рауля Сореса.

Марк наморщил лоб.

— Не слышал о таком. Он кто?

— Командир бойцов Великого Ворона Элдрика, — Рейвен не обязан был отвечать, но ему было слишком скучно, — он умел делать из сопляков хороших воинов.

— Умел?

— Умер давно. На Белую Мразь наткнулся.

— Ясно.

Повисла пауза.

— Шарлотта тоже так называет Принца Ричарда, — нарушил ее Марк, — она его ненавидит.

— Его все Вороны ненавидят. Все, кто застал, — поправился Рейвен.

Не к месту вспомнилось, что Льюис почему-то никогда не звал поверженного врага Белой Мразью. Но он вообще относился к противникам недопустимо мягко: что к Бломфилду с Брауном, что к Нилу. Хотя последнего терпеть не мог.

— Полагаю, есть за что. Ганс был отличным парнем. Мне до сих пор его не хватает.

— Какой Ганс?

— Погибший муж Шарлотты. Он спас ее от Принца Ричарда. Был моим напарником и другом, — пояснил Марк.

— Он, что, был стражник? — недоверчиво переспросил Рейвен.

— Ну да. А ты не знал?

— Нет.

Так значит, когда Шарлотта грозилась найти себе нового любовника-стражника, она не шутила? Рейвен был уверен, что она его дразнит, но, выходит, ей именно такие мужчины и нравятся?

Ему стало неприятно. Показалось, что Шарлотта может бросить его в любой момент. Хотя, кто из стражников решиться связаться с Воронессой?