Время Рыцарей (СИ)

— Люди стали тебе поклоняться. Воронье золото, на которое слетались толпы, юнцы, красящие волосы в черный цвет, люди, влюбляющиеся в Воронов — все это было противно моей сути. Неестественно. Мне казалось, ты совращаешь их, как дьявол. И нужно спасти их души, пока не поздно. Люди прислушивались ко мне, господин Бломфилд поддержал деньгами и привел Нила Янга, и я окончательно уверовал, что Господь доверил мне роль мессии. Успех опьянил меня. Я возгордился и внушил людям ложные идеи. Упокой бог души тех, кто погиб, прислушавшись к ним.

— А Нил Янг так и продолжает считать меня дьяволом, — криво усмехнулся Льюис.

— Я могу поговорить с ним. И с новым Прекрасным Принцем. Я всегда был неплохим оратором. Быть может, мне удастся достучаться до них?

Льюис поколебался. Идея была не такой уж плохой. Но тут воображение подкинуло ему образ воина в сияющих доспехах, одним ударом сносящего пастору Брауну голову.

— Не стоит. Если нынешний Принц похож на Ричарда, он просто убьет вас.

— Я готов пойти на риск. Смерть ради других позволит мне искупить мои грехи.

— Все хотите стать мучеником? — фыркнул Льюис. — А мне каково потом с этим жить? Нет уж, посылать вас на смерть я не стану. Хватит с вас страданий. Я и так сломал вам жизнь.

Пастор Браун внезапно улыбнулся.

— Люди не меняются мгновенно. Меня все еще тянет сотворить что-то значимое. Оставить свой след в городе. Мелких добрых дел не хватает. Я постараюсь с этим справиться. Но знай, если понадобится необходимая жертва, я готов ею стать. Это будет моим решением, а не твоим, и винить себя не придется.

Льюис раздраженно вздохнул и резко покачал головой.

— Вы нарочно это делаете? Мне и без того стыдно! Пастор, я сожалею, что проклял вас и Бломфилда. Все ваши нынешние беды — результат моих решений. Я выбрал меньшее зло там, где не смог найти иного выхода, и обрек вас на вечный голод и питание людьми. Вы лишились нормальной жизни из-за меня. Были уважаемым, свободным человеком, а стали изгоем, запертым в черном замке. Вас били, потому что я предпочитал не замечать этого! Если вы думаете, что я не раскаиваюсь, то сильно заблуждаетесь! Каждый раз, как я что-то пускаю на самотек, забывая, что я — Великий Ворон, все идет наперекосяк! И я не знаю, как это исправить!

— Может, выпьешь чаю, сын мой?

— Что?

— Ты давно сидишь над полной чашкой, — спокойно ответил пастор Браун, — а после долгих речей в горле пересыхает. Попей и выдохни.

Льюис изумленно посмотрел на него, но тот невозмутимо отпил из своей чашки и терпеливо подождал, когда Льюис последует его совету.

Минуту они просидели в тишине. Затем пастор Браун заговорил:

— Раскаянье — доброе чувство. Оно сделает тебя лучше и убережет от злых дел. Но ты берешь на себя слишком много, как и я в свое время. Проклятье Воронов должно было пасть на мои плечи, ты лишь исполнял Его волю.

— Волю проклятья?

— Волю Бога. Он послал мне его, чтобы образумить и спасти мою душу. И то, что его орудием стал именно ты — добрый, милосердный человек, очередное доказательство этого. Ты протянул мне руку помощи. Элдрик бы убил. Я много думал, почему именно ты стал Великим Вороном. Не исчадие ада, а совестливый человек, заботящийся обо всех подданных, даже таких, как я. И наконец понял.

— Поделитесь выводами?

— Ты был нужен этому городу и его людям. Только ты можешь остановить бесконечные смерти невинных. И изменить то, что никогда не подвергалось сомнению. Ты здесь, чтобы рассеять тьму над нашим городом и дать ему светлое будущее.

Льюис рассмеялся. Ему неожиданно полегчало. Фанатизм пастора Брауна был не истребим никакими обстоятельствами. Но разговаривать с ним оказалось довольно интересно.

— Пастор, вы снова увлеклись. Человеку, конечно, нужна цель в жизни, но вам явно стоит умерить свои амбиции. Теперь вы метите в пророки?

— Ни в коем случае. Я буду лишь скромно наблюдать за твоей судьбой, сын мой. И помогать, если ты того пожелаешь. Но я верю, что тебя ждет великое будущее.

Льюис вздохнул.

— Мне бы выжить и выйти из убежища, а вы тут про подвиги толкуете.

— Но ведь ты уже принял решение: не убивать Прекрасного Принца, а договариваться с ним.

— А если он будет против?

— Я бы предложил не поднимать меча, даже перед лицом гибели, но, думаю, ты этого не оценишь. Однако же умные люди могут увидеть скрытые ходы там, где прямые и честные уткнутся в стену. Если общение с Уильямом Бломфилдом меня чему-то и научило, так именно этому. Ты — бесспорно умный человек. Так используй разум, дарованный тебе богом, чтобы избежать беды.

Льюис помолчал.

— Мне кажется, или вы с Бломфилдом больше не разговариваете?