Время шакалов

Да и за уклонение от общественно полезного труда раньше была уголовная статья, а сейчас весь поселок без работы и зарплат и никого не наказывают – наверное, эту статью за тунеядство отменили, – подумал Михаил уходя прочь от видеосалона, из которого доносился гогот зрителей и любовные стоны девушек с экрана телевизора, на котором прокручивался очередной порно-видео-фильм.

Спокойной отпускной жизни Михаила прошло две недели, и оставались ещё две, но случайно из телевизора он услышал об очередном повышении цен на ж/д билеты и, прикинув свои финансовые возможности, понял, что имеющихся денег едва хватит на поездку обратно в Москву – через две недели может уже и не хватить.

Просить денег у матери было стыдно и пришлось бы рассказать ей об его истинной жизни в Москве. Поэтому, он сообщил матери, что говорил по телефону с почты со своим начальником на работе и ему срочно нужно возвращаться в Москву, чтобы уладить один важный вопрос.

Мать расстроилась известием о скором отъезде сына – за две недели пребывания Михаила здесь, она оживилась и даже поправилась, кушая вместе с ним.

– Одной готовить не хочется, – объясняла мать, – попью чаю с хлебом, поем творожку и хватит, а с тобой и мне хочется поесть, появился аппетит – вот и поправилась.

Через день, утром, Михаил уезжал с автовокзала до ближайшей станции ж/д, где надеялся сесть в проходящий поезд до Москвы. Мать провожала его, сразу сгорбившись, с грустным лицом. Михаил торопливо простился с матерью, обнадежив, что как позволят обстоятельства, он непременно вызовет её к себе в Москву или приедет к ней в очередной отпуск, зная наверняка, что не исполнит своих обещаний.

Автобус тронулся, запылил по дороге и когда он повернул, Михаил увидел в окно одинокую сгорбленную фигурку матери, которая смотрела вслед автобусу, увозившего единственного сына в ненавистную ей Москву.

XXV

Возвращение Михаила в Москву прошло благополучно, в том смысле, что имеющихся у него денег едва хватило на обратный билет, и поэтому его внезапный и быстрый отъезд из родного дома был вполне оправдан. Всего через несколько дней после возвращения, прошло очередное повышение цен на ж/д билеты и ему пришлось бы просит помощи матери.

На работе и в Москве за время его отсутствия особых изменений не произошло, за исключением цен на продукты, которые успели возрасти почти в два раза, и ему надо было продержаться до зарплаты – почти месяц.

Денег достать ему было негде, ценных вещей для продажи у него не было и Михаил, вспомнив студенческие годы, когда и он с сокурсниками иногда участвовал в разгрузке вагонов на товарной станции железной дороги, чтобы подработать к стипендии, решил поработать грузчиком.

На станцию ж/д он не пошел, а по подсказке своего знакомого из НИИ, уже подрабатывающего грузчиком в продовольственном магазине, Михаил обошел магазины в некотором удалении от дома, чтобы его случайно не увидели соседи, и подрядился в один из них грузчиком на время отпуска.

Человек он был вполне здоровый, без вредной привычке к водке, работал добросовестно и директор – хозяин магазина платил ему каждый вечер по сто рублей и давал немного продуктов, что было значительно выше зарплаты в НИИ.

Вечером в субботу, директор предложил ему и бутылку водки, но Михаил сказал, что он непьющий.

– Я и сам вижу, что на работе ты не пьёшь, а бутылку даю тебе домой: выпить в субботу после работы – святое дело, – сказал директор. Когда Михаил объяснил ему, что и дома он не пьёт и бутылка ему ни к чему, хозяин безмерно удивился и предложил обращаться за работой к нему в любое время: непьющий грузчик в магазине большая редкость, практически уникум.

Бутылку водки Михаил всё-таки взял – вдруг пригодится или обменяет её на что – нибудь полезное: водка в России – это та же валюта.

Михаил отработал в магазине две недели, заработал денег и еды, и по окончанию отпуска вернулся в свой НИИ.

С Саной в эти дни он не встречался по причине её отъезда в отпуск в Израиль, куда она поехала по приглашению отца её сына – Ильи, чтобы ознакомиться с условиями жизни в земле обетованной, куда намеревалась переехать на постоянное жительство.

В НИИ уже никто и ничего не делал, кабинеты были пусты и все сотрудники, кроме начальников, где-нибудь подрабатывали, поскольку на зарплату уже невозможно было прожить. Михаил тоже договорился в магазине о работе по совместительству, и выходил грузчиком по согласованию с директором или по его телефонному вызову: если другие грузчики пьянствовали и бывали нетрудоспособны.

Вернувшись из Израиля, Сана попросила отца решить вопрос о разводе с Михаилом и купить ему комнату, чтобы выселить из своей квартиры, которую потом сдать в наём, и иметь дополнительный доход.

Семен Ильич, появившись на мгновение в НИИ, пригласил Михаила к себе в кабинет и предложил ему самому подыскать себе комнату, которую он и купит на деньги тестя, а затем оформит развод с Саной.