Время собирать груши

Потом появился второй режиссер – Александр Левин. И так сложилось, что у Пичула образовалась одна команда, и в этой команде вскоре появился Сергей Безруков. А вторая команда, Саши Левина – это я и еще несколько актеров. Мы примерно год по очереди, можно сказать, посменно работали. И на мне было несколько персонажей, которые ко мне прикрепились. Очень интересный опыт. По крайней мере, я заставил себя абстрагироваться от того, что пустая комната и нет живой реакции публики. В конце концов, студийная работа – немаловажный фактор для артиста.

Примерно год прошел, а потом как-то так сложилось, что разошлись. Я вот что скажу, вспоминая все и самокритично оценивая, понимаю, что тогда по молодости и по безбашенной дерзости я, наверное, не обладал достаточными навыками командной работы и несколько раз входил в острый конфликт. Мне то текст не нравился, то просто взбрыкивал, вставал в позу. Однажды там был случай, когда я отказался озвучивать программу, и Вася Пичул очень на меня обиделся, сказал, что это нож в спину. Я его прекрасно понимаю, но я заранее оговорил условия работы на программе, то есть сказал, что со сцены произношу только то, что мне нравится, что я у своих авторов покупаю только те материалы, которые мне нравятся, за которые мне не стыдно.

Получается, возник момент, когда я отказался озвучивать, и это, конечно, была весьма болезненная ситуация. К этому моменту мне стало понятно, что это не вызывает у меня интерес. Это было интересно на каком-то этапе, но я не создан для работы в студии, когда нет ответной реакции. Это не мое. Я привык к концертным ощущениям, мне надо, чтобы какое-то количество людей тут же в ответ мне давало понять, как им все происходящее.

А там конвейер, надо же программу выдавать в эфир. Ну, и в какой-то момент они поняли, что со мной не по пути. Считаю, что я свой вклад внес, все-таки с первых выпусков был в этой программе. Безусловно, она пользовалась успехом, и резонансной она была. Иногда одиозной, иногда с перехлестом. А в дальнейшем, мне кажется, программа утратила свою былую знаковость.

Товарищ Сталин в свое время сказал, что незаменимых людей у нас нет, и программа «Куклы» прекрасно продемонстрировала это. Там потом персонажей озвучивали актеры Борис Шувалов, Алексей Кузнецов, Александр Груздев, Сергей Безруков и многие другие. Все дело в том, что там ведь были все-таки маски. И когда люди видели, например, куклу Ельцина, они не думали, что это Березовский.

Скажу так: пародировать Горбачева или Ельцина легко. Путина – гораздо сложнее. Тут было меньше материала, не такой размашистый он человек. Закрытый, сдержанный, очень аккуратный, хорошо себя контролировал. Хотя иногда у него проскакивали совершенно удивительные жаргонизмы. И вылетали, как птицы из клетки, «мочить в сортире», «замучаетесь пыль глотать», «пришлем доктора, и он все зачистит». Вдруг его пробивало.

Вот Черномырдин – это был живой афоризм. Казалось, что Виктор Степанович говорит коряво, но это была не корявость, а его уникальность. Все его как бы корявые речевые конструкции были абсолютно логичными и четкими. И внутри этих странно расставленных слов была абсолютно понятная мощная мысль. И выходило очень остроумно. Помните: «Мы еще так будем жить, что наши внуки нам завидовать будут». Или: «В России воруют гораздо больше, чем на Украине, просто у нас от этого меньше ничего не становится».

Кстати, сегодня стало меньше политических реприз, скетчей. Цензура формально отсутствует, во всяком случае, я не замечаю какой-то особой цензуры. Но с трудом представляю себе юмориста, который, выйдя на сцену или в телевизоре, стал бы острить на тему, скажем, коррупции в российском правительстве. Не то место. Да и востребованности прежней в политическом юморе сейчас нет.

Тот самый «Аншлаг»

В 1996 году мне позвонила Регина Дубовицкая, сказала, что слышала мой новый номер и решила его снять в своей программе. Видимо, к этому времени я уже «созрел» для «Аншлага». Услышав столь приятное приглашение, воскликнул «Ура!» и стал молодым юмористом-аншлаговцем. У меня же не только президенты были в «арсенале», но и Хасбулатов, и Жириновский, и генерал Лебедь, и многие другие. Некоторые даже говорили, что они должны приплачивать мне за раскрутку. Я никогда не отказывался, но денег почему-то так ни от кого и не получил.

Семь лет я плотно сотрудничал с «Аншлагом». У программы была определенная периодичность выхода в эфир, и я там очень часто появлялся. Так что для многих людей я еще долго оставался одним из основных участников «Аншлага», хотя в 2004 году я ушел из проекта. Есть юмористы, которые у массы людей ассоциируются именно с этой программой. Лукинский и Грушевский – для многих фамилии однокоренные.

Да, я участвовал в «Аншлаге» в течение нескольких лет, и я очень не люблю, когда словом «аншлаг» ругаются. Сейчас такая мода есть: обзываться «аншлагом».