Время собирать груши

А пародировал тогда Геннадий Хазанов известного спортивного комментатора Николая Николаевича Озерова. Тогда это была достаточно популярная пародия, потому что сборная СССР играла против канадцев, такая была серия знаменитая. Вся страна ее смотрела, и все понимали эту пародию, поскольку тогда хоккеем действительно жил весь народ. Был хоккей, фигурное катание – основные, любимые виды спорта. Леонид Ильич Брежнев очень любил хоккей. Поэтому пародию показали в лучшее время, в прайм-тайм, как сейчас говорят.

Для меня Хазанов – великий актер, и это неоспоримо. Я благодарен ему за то, что он влюбил меня в разговорные пародии. Геннадий грандиозно их исполнял. Да и вообще его легендарный персонаж, учащийся кулинарного техникума – это было явление.

Евгений Петросян

С Евгением Вагановичем я познакомился еще на заре своей карьеры, и как-то он ко мне достаточно тепло и дружелюбно всегда относился, никогда от него не исходило негатива. А для меня он был звезда, народный артист России. Все понятно. Я ходил на его сольные программы. И вообще много куда ходил, старался много смотреть. Мне было очень важно – видеть, как профессионалы делают свое дело.

В 1992 году Петросян меня позвал в свою юбилейную программу. Со всеми моими Ельциными, Хасбулатовыми и Горбачевыми. Только он сразу предупредил, что мы будем готовить эту программу, будут авторы, будут репетиции, мы будем «прогонять». У него такой фундаментальный подход, скрупулезнейший. Главный съемочный день был на сцене Театра эстрады. Точнее, не день, ибо там должно было быть три вечера подряд, чтобы снимать, и из этого потом компилировать самые удачные моменты, номера. Все же монтировалось.

А перед этим мы обкатывали сырые, специально написанные номера к юбилею: Подмосковье, какие-то дворцы культуры, бесплатно, конечно же. То есть мы обкатывали программу скрупулезно-скрупулезно. И, наконец, подошли к этим трем главным дням в Театре эстрады, что все и завершило. А потом был большущий банкет. И я помню, Евгений Ваганович мне подписал юбилейную афишу, и не просто, как мэтр должен написать: молодому способному, да хоть талантливому на память; он мне такую «простыню» накатал, это была такая огромная городская афиша, и он мне написал: «Мишенька, ты относишься к той разновидности молодых артистов, которые уважают опыт старших товарищей. Ты не гнушаешься подготовительной работой, очень тщательно работаешь с текстом…» То есть он мне расписал такую километровую оду.

Это квинтэссенция самого Евгения Вагановича. Он рыцарь своего народного юмора. Евгений Петросян не выдает себя за элитного артиста, который для узколобых эстетов или, наоборот, для высоколобых… Не пытается из себя какой-то суперинтеллектуальный эксклюзив корчить. Он работает, я бы так сказал, для нуждающейся публики. Это было и в советские годы, и тем более в 90-е годы, когда для многих людей рухнул мир, в котором они жили, когда люди науки вынуждены были выходить торговать на улицу. Он – доктор. Лечит души, сердца, да таким достаточно доступным, легко усвояемым лекарством, как в одной достаточно известной миниатюре говорилось. То есть он все разжевывает, преподносит, как суп-пюре, хочет быть понятым всеми. Евгений Ваганович не хочет, чтобы кто-то уходил с концерта с ощущением, что какие-то мысли до него не дошли. Он работает на, может быть, простую, но очень широкую публику. Как и в любом виде искусства. Да, есть искусство, извините, есть художественные фильмы, которые только на фестивале можно смотреть. Кто-то, может быть, любит Сокурова, а кто-то заснет на пятой минуте. Да, в искусстве есть сегменты. И Петросян – абсолютно народный артист. Он служит своему народу.

Для меня сегодня это стало неким трендом, и, к сожалению, вектор этому тренду задал КВН, когда стало модно подвергать остракизму вообще классику, в том числе и Петросяна. Появился глагол «петросянить», или в социальных сетях люди любят писать, когда кто-то пытается шутить, а это отвергается словами: «Ты что, уроки у Петросяна брал?»