Время собирать груши

Мне было уже почти 32 года, когда я купил первую машину. Я обожал и сейчас очень люблю Италию, саму ауру, темперамент этих людей, их историю, футбол итальянский… И я решил, что первая машина должна быть непременно итальянской. Это был такой бред холостяка – я тогда был холост и мог себе позволить эгоистические желания.

«Жигули», безусловно, по своему происхождению тоже итальянская машина, но в 1996 году уже были настоящие «итальянцы» на нашем рынке, и я купил себе «Фиат Браво». Машина была такая необычная, что просто привлекала внимание. Но она была настолько не приспособлена к московской реальности, к московским дорогам… В общем, я с ней в основном мучился, но настолько мне понравилась эта итальянская романтика, что через пару лет я эту машину продал и приобрел «Альфа Ромео», самую последнюю модель. Говорят же, что мужчины к выбору машины подходят как к выбору жены. Меня все спрашивали: «Почему ты не взял нормальную машину – „Мерседес“, „Ауди“»? Для меня это было как-то банально.

И вот тут началась совершенно замечательная полоса в моей биографии автолюбителя, потому что меня гаишники постоянно останавливали со словами: «Никаких к вам вопросов, просто что за машина?»; «Извините, ради бога, что у вас за машина?» Но «Альфа Ромео» тоже не приспособлена для московской жизни.

Потом у меня уже было несколько гораздо менее экзотических машин, более адаптированных к нашим суровым реалиям. Первые две машины были на механике, а потом я понял, что в Москве это тяжело. Конечно, автомат – это гуманная вещь. Сейчас я уже очень долго езжу на своей нынешней машине, она слава богу, мне повезло, попалась очень дружелюбной. Но сейчас обслуживание машины, если это делать в так называемых дилерских центрах, стало стоить каких-то адских денег…

На Шереметьевской улице есть универсальный центр технического обслуживания. Приезжаешь – никого нет, мне за полчаса все сделали, пока я выпил кофе, машина готова. А потом она меня благодарит по дороге, я прямо слышу голос своего «Лeнд Pовера»: «Михаил Яковлевич, спасибо вам огромное, так приятно с вами иметь дело». Ей-богу, он со мной общается. Десять лет уже на нем езжу, и тьфу-тьфу-тьфу.

Я очень спокойно отношусь к машине и абсолютно не расстраиваюсь из-за царапин. Недавно я стоял в центре Москвы, на Садовом кольце, должен был поворачивать на Поварскую улицу, и вдруг какой-то звук, причем звук страшный, как мне показалось. Меня кто-то очень сильно ударил. Стоит «Майбах». Из него вылез мужчина, солидный такой, взрослый и очень крупный и говорит: «Михаил, простите меня, я водитель». То есть это такой дорогой буржуазный вариант такси, а с заднего сиденья выскочил пассажир и крикнул: «О, кого я вижу, а я пассажир, я вообще ни при чем». И пешочком куда-то почесал. А я смотрю, этот «Майбах» весь в каких-то царапинах, он же невысокий, а у меня… Господи, у меня есть царапинка, даже какой-то след. Если очень хорошо помыть машину, то можно увидеть этот след, а зимой грязно, его вообще не видно. И из-за этого что-то там оформлять, страховка, не страховка… В общем, я сказал: «Езжайте». Это было перед Новым годом, 27 декабря, ну что я буду кровь пить человеку? «Езжайте, надеюсь, вы меня не обманете, не скажете, что это я в вас врезался. Если вы так сделаете, то вы пожалеете». В общем, он сказал: «Спасибо» – и уехал. Я очень спокойно к таким вещам отношусь.

Машины – это такое удобное средство перемещения по городу. Самое главное – уметь припарковаться. В Москве это самое главное. Если есть где припарковаться, особенно в центре, то это прямо замечательная привилегия.

Когда я за рулем, гаишники меня узнают. Но тут разброс огромный. Молодые, конечно, уже бесконечно далеки. Но я все равно пользуюсь, скажем так, неким уважением, которое иногда проявляется, может быть, в каком-то даже снисхождении. Расскажу анекдотичный случай. Несколько лет назад мы с женой возвращались домой, нас там ждал сын с нашей помощницей, а мы старались всегда ее пораньше отпустить… В общем, мы стремились к ребенку и выехали на дальнее Рублево-Успенское шоссе. Это тяжелое направление, там часто пробки, Т-образный перекресток, и поворачивать можно только направо, то есть в область. И я понимаю, поскольку движение медленное, все еле ползут, что нарушить несложно: ты поморгал, попросил, рукой помахал, повернул, и все тебя видят. А там рядом пост ГАИ. И выходит сотрудник такой радостный, я прямо видел, как он радуется. Вот он – на ловца и зверь бежит. И он подошел ко мне, увидел физиономию и говорит: «Михаил, вам сегодня просто повезло. Хорошо, что вам попался я, живой человек, а если бы камера бездушная?» И он прав, потому что с камерой уже узнаваемость лица никак не отражается на фиксации нарушения.