Время созидать

– Вы меня раскусили. – Дерек рассмеялся. – И покидаться в актеров гнилой картошкой, если играют плохо. Но уж вас, конечно, сложно заподозрить в том, что вы ходили на «Мышеловку» вздыхать о Иоре Лино, как делают иные девицы… И все же «Один летний день» написан гениальной рукой: каждый порок человеческий как под увеличительным прибором господина Гарра…

– Слишком уж злой рукой, господин Шанно, не испытывающей сочувствия ни к одному из своих героев.

Над столом поплыл густой клуб табачного дыма, на миг скрыв лукавое лицо господина Шанно.

Саадар, едва расслабившись, снова будто бы закаменел, задышал громко носом. Вдруг сбросил руку Тильды со своей, встал задел кого-то, кто-то обернулся, требуя извинений – Саадар посмотрел так тяжело, что человек тут же и присел обратно.

– Прошу извинить, – сказал глухим, тихим голосом. – Арон, хочешь пойти искупаться?

Солнце светило в окно горячо и радостно, легкий ветерок качал тяжелые, пыльные головки гераней. В такой день – идти бы и идти, до побережья, до песчаных дюн с сухой травой, до скал с цветными лишайниками, дышать морем и солнцем, спокойствием и свободой.

А они смотрели друг на друга, и духота зала вдруг надавила на грудь так резко, так сильно, что подкатила к горлу дурнота.

Тильда смотрела, как Саадар оставляет на столе деньги и как идет к выходу, забирает шпагу возле двери, а Арон не может решить – позволено ли ему идти следом. Позволено – и он выскакивает из зала – только мелькнул рыжей шевелюрой – и тут же пропал.

– Однако, ваш муж – человек не слишком вежливый, – как ни в чем не бывало заметил господин Шанно. – Ни за что бы не подумал, что вам нравятся…

– Извините и меня, но я тоже пойду.

– Не говорите, что вас ждет работа.

– Меня ждет муж.

Так что идите в задницу, господин Шанно, – пожелала она мысленно.

– Кажется, вы прожжете на мне дыру, и плакал мой новый сюртук! – рассмеялся вдруг Дерек. – Пожалуй, я и правда вел себя глупо.

– Отрадно это слышать – надеюсь, вы искренни. Благодарю вас за обед. Но я пойду.

Так и не узнав ответ, Тильда твердым быстрым шагом пересекла зал под взглядами нескольких любопытных.

Саадара она нагнала на середине улицы – шла так быстро, что колено неприятно заныло, а дыхание сбилось.

– Подожди!

Он молчал. Только глаза сузились до прорезей, а ноздри раздувались широко.

– У Дерека твоего, вон, шляпа… – сказал ни к чему. – Про театр понимает…

И тогда Тильда, почти не вставая на цыпочки, прикоснулась губами к его шершавым сухим губам, ладонью – вверх по шее, к коротким колючим волосам на затылке, к колкой горячей щеке… Целовала, пока не кончилось дыхание, в хмельной и жаркой темноте.

– Срать мне на его шляпы, – выдохнула потом, когда вернулся солнечный день и полупустая улочка.

Саадар как-то коротко – облегченно – рассмеялся, покусывая припухшие губы:

– Умеешь же ты убеждать! Но тебе не стоит ли…

– Не стоит. – Тильда взяла его за руку. Но Саадар стоял, не двигаясь, как-то нерешительно, растеряв весь боевой задор. – Он сам виноват, пусть об этом и подумает в прекрасной компании гуся. А мы пойдем посмотрим, как танцуют. – Она потянула мужа в сторону площади, с которой слышалась веселая музыка. – Или, если хочешь, пойдем к морю.

К морю они втроем и пошли – и день этот неожиданно вернул ее в прошлое, в то время, когда ей было шестнадцать, когда верилось, что весь мир принадлежит ей – от пожелтевшей колкой травы под ногами до глубин океана, когда впереди целое лето – огромное и прекрасное, как эта южная щедрая земля, и солнечное, как сама жизнь.

17

В полутемном молитвенном зале Эльи Веспы бился и трепетал мягкий свет лампад и свечей, по стенам кривились, извивались тени. Всюду – с колонн, со стен, с занавесей – внимательно следили за Тильдой глаза светозарной Веспы и святых, мерцая в полумраке. Они казались живыми, понимающими, мудрыми.

Тильда внимательно осматривалась – и планы, чертежи, много раз виденные на бумаге, обретали реальность. Она видела и фундамент из плотно пригнанных друг к другу сосновых бревен, заложенный под храмом, и спрятанные в стенах контрфорсы – эту мощь камня, держащегося на упругой силе арок.

Купол не должен быть похож на то, что делали Ушедшие. Нельзя просто скопировать их решения хотя бы потому, что здесь куполом перекрывалось восьмигранное, а не квадратное пространство – и много большее, чем обыкновенно.

– Но я не знаю, как это сделать, – с отчаянием призналась она Саадару. Он заглянул к ней после патруля, чтобы проводить до дома. Служительница Веспы, женщина уже седая и согнутая старостью, вежливо покашливала рядом, намекая, что храм пора запирать на ночь.

Саадар ничего говорить не стал. Просто подошел, обнял со спины, молча поцеловал в шею. И от этого невыразимо нежного жеста злость вдруг схлынула, разбившись о скальную породу уверенности и силы.

– Я бы очень хотел тебе помочь, Бусинка.

– Я знаю, знаю…