Время светлячков

Оборванные лепестки посыпались на пол. Лара смотрела на них, как загипнотизированная. Слёзы подступали к горлу, но наружу не выходили.

— Сделай чай, — приказал Яр.

— Нет, — ответила Лара и отвернулась обратно к раковине.

Она скорее ощущала, чем слышала, как он приближается к ней, обдавая её жаром своего тела и гнева, а в следующий момент он обхватил её сзади обеими руками, сцепив их у неё на груди. Сжимая хватку, Яр поднимал переплетённые руки выше, пока они не оказались у Лары под горлом, а затем резко дёрнул их вверх, так, что её ноги оторвались от пола, и она повисла в неестественной позе с запрокинутой головой, цепляясь за его локти и пытаясь оттащить их от горла.

— Я люблю тебя, Ларик, — продолжал он повторять хрипло, — а ты меня больше не любишь.

— Яр, — хрипела она, — отпусти меня… я люблю тебя, правда! Пожалуйста, отпусти.

— Нет! — вдруг заорал он во весь голос и ещё сильнее сжал смертельную хватку.

Лара задохнулась, что-то хрустнуло, и мир стал черным…

Она летела где-то высоко в непроглядном ночном небе к огромной белой звезде, которая вращалась и будто манила. Звезда испускала сверкающие лучи во все стороны, и когда Лара приблизилась к ней, вдруг превратилась в красного льва. Девушка подставила ладони, и лев, распавшись на мельчайшие частички, алой пудрой посыпался в её ладони.

Задыхаясь от счастья, Лара радостно смеялась.

— Так вот, наконец, мой долгожданный эликсир! — сказала она и вдруг поняла, что на самом деле ничего нет: ни её, ни неба, ни звезды, ни льва — только бесконечная всепоглощающая пустота без красок, без времени, без жизни.

В этой пустоте медленно таяли, исчезая, все образы её подсознания, и память очередной жизни стиралась, подобно угасающему светлячку.

Эпилог

Oh please, tell me Lorraine,

What am I supposed to do now?

Oh please, tell me Lorraine,

What does life mean without your love?

Maybe one day

We’ll meet again.

Blume «For my Lorraine» (песня)

Пожалуйста, скажи, Лорэйн,
Что делать мне теперь?
И для чего же мне, Лорейн
Жизнь без любви твоей?
Но, может быть, настанет день,
Мы встретимся, Лорейн
(перевод автора)

Молодая женщина в белом халате, стройная, круглолицая, с нежной словно светящейся изнутри тёплым сиянием кожей, сидела прямо, расслабленно, спокойно сложив на коленях тонкие миниатюрные руки. Её приятная улыбка и большие добрые светло-серые глаза всегда действовали успокаивающе на высокого пожилого мужчину, который сейчас расположился перед ней в большом удобном уютном кресле. У него был нездоровый вид, впалые щёки, и в синих глазах, обведённых тёмными кругами от бессонных ночей, таилась сильная неизбывная боль. Он был одет в больничную пижаму, на ногах — поношенные тапки.

— Добрый день, Ярослав, — мягко сказала девушка, — как ваши дела?

— Каждый раз удивляюсь, — улыбнулся он ей, — как столь юное создание может так легко исцелять наши заблудшие души. Вы, наверное, ангел, Алина Григорьевна.

— Нет, я… — она немного смутилась и теперь пыталась вернуть себе прежнее невозмутимое состояние.

Она не так давно начала работать в больнице, и иногда у неё ещё случались небольшие приступы паники. Правда, ей всё лучше удавалось сохранять спокойствие в любых ситуациях, но с этим человеком всё было иначе. Она почему-то никак не могла воспринимать его как пациента, он ей не казался больным, напротив, всё, что он рассказывал, живо откликалось в её сердце, будто она вместе с ним проживала те странные события, участником которых он стал. На самом деле, Алина не верила в его психическое расстройство, а приятный тембр его голоса успокаивал её саму и иногда она, позабыв свою роль, начинала вдруг делиться с ним тем, чем больше ни с кем не могла поделиться.

— Думаю, мне просто жалко людей, — сказала она, — у меня в детстве были странные переживания и сны, невероятные, а ещё провалы в памяти, но потом я всё вспомнила и… может, лучше было не вспоминать… В общем, я именно поэтому и пошла в психиатрию… Хотела понять себя.

— Получилось? — спросил Яр.

— Простите, — спохватилась Алина, — я не должна была об этом говорить.

— Нет, пожалуйста, — мягко настаивал он, — мы уже так долго общаемся, и я вам рассказал столько ужасных вещей о себе. Вы меня просто спасаете, и мне действительно интересно.

— Да, поэтому я и хочу поделиться, — вздохнула Алина, — вы знаете, мне иногда кажется, что мы с вами уже встречались, вы мне как друг, я не знаю, почему, мне ваша история кажется очень близкой. И эта магия…

Она покосилась на дверь, словно боясь, что их может кто-то подслушать. Странное волнение нарастало внутри, и Алина начала вдруг дышать чаще и глубже, пытаясь справиться с этим.