Время веры

У костра, во время происшествия с ядовитой змеей (ст. 3–6), выявилась другая сторона религиозности этих язычников. Увидав «висящую на руке» ап. Павла змею, они говорили друг другу: «верно этот человек убийца, когда его, спасшегося от моря, суд Б о ж и й не оставляет жить»… Какое ясное понятие о законе Божьего Правосудия. В своей детской вере в близость и реальность суда Божьего над человеком, во всех обстоятельствах его земной жизни, эти примитивные люди ближе к Богу, чем многие последователи современного отвлеченного христианства, отдаляющего силу Божию от земли на небо, оставляющего земле только законы природы или одинокую самость человека.

51. ПУБЛИЙ (XXVIII, 7–10)

Начальник острова Мальты принял потерпевших аварию «И три дня дружелюбно угощал», не подозревая, конечно, к т о находится в числе безвестных и наименее почетных путешественников. Но некая часть апостольской силы приоткрылась ему вскоре, в исцелении его отца, страдавшего горячкой и болью в животе. «Павел вошел к нему, помолился, и, возложив на него руки свои, исцелил его». Как п р о с т о это исцеление: «пришел, увидел, победил», — величие простоты Юлия Цезаря. «Пришел, увидел, исцелил», и — никаких по этому поводу не сказал слов или фраз; сделал это «по пути», смешавшись потом с толпою и, может быть, позабыв сделанное. Таков характер и стиль людей Нового мира, Нового Завета с Богом. Люди острова использовали, конечно, время пребывания у них этого страшного преступника и чудотворца, охраняемого от людей, заслоняемого от них стражей, но целящего их болезни и немощи. Все, имевшие болезни на острове и пришедшие к апостолу, исцелились за эти месяцы. Благодарность за это была оказана апостолу, и «почестями» и «нужным». Несомненно, в этом приношении принимал участие и благодарный душою Публий.

Исцеления эти свершались апостолом не только вещественно-бескорыстно, но и духовно бескорыстно. За благодать телесного исцеления апостол не требовал даже х р и с т и а н с т в а от исцеленных. Он исцелял, независимо от своего благовествования, силой только одной сострадательной любви. И эта сила нечеловеческой истины, Божественной жизни так влекла людей, чрез Апостола, ко Христу. Сияющее «на злых и на добрых» солнце не могло не быть истинным солнцем.

52. ПУТЕОЛСКИЕ БРАТЬЯ

О них известно только то, что они упросили апостолов Павла и Луку — Самого Господа, бывшего в апостолах — пробыть у них семь дней. (XXVIII, 13–14). Эти путеолские братья прямо противоположны людям гадаринским, которые п р о с и л и (Мф. VIII, 34) Господа отойти от их пределов.

Там и тут воля Божья становилась послушной воле человеческой. Господь л ю б и т в о л ю ч е л о в е ч е с к у ю, любит ее свободу, и исполняет то, что она хочет. Оттого и небо жизни, и бездна смерти, — так одинаково доступны человеческим сердцам.

53. ВОИН СТЕРЕГУЩИЙ (XXVIII, 16, 31–32)

«В Риме Павлу было позволено жить особо с воином, стерегущим его». Кем позволено? Какими-то безвестными чиновниками римских юридических инстанций, о которых в исторической памяти ничего не сохранилось. Чрез них прошла воля Божия о Павле и о Риме. «И жил Павел целых два года на своем иждивении и принимал всех, приходящих к нему, проповедуя царство Божие и уча о Господе Иисусе Христе со всяким дерзновением невозбранно»… Сколько этот воин «стерегущий» должен был слышать благодатных, Духом движимых слов! Этот воин — избранник Промысла. Может быть, никто в мире более его не напитывался благовествованием апостольским.

Что сталось с этим воином? Как его человеческая воля ответила на все эти потоки благодати, лившиеся на него день и ночь из уст первоверховного апостола? Стал ли он сыном и благовестником Истины? Или небесная мудрость, несущая миру вечную жизнь, скользила по нем, не касаясь его существа. Какова была его душевная жизнь эти два года непрестанного пребывания с апостолом? Это сокрыто от нас. Но он не мешал апостолу. Апостол мог «невозбранно» проповедовать слово о Христе Господе. Этот воин, вероятно, сделался при нем почти домашним человеком. И, конечно, служил верной защитой апостола от новых посягательств на его жизнь со стороны каких-либо врагов истинной «надежды Израилевой». С основательностью можно это утверждать. Не римские власти, конечно, но небесные силы приставили этого воина-одиночку к апостолу мира, чтобы, после многих путешествий, пребывал теперь апостол на одном месте. Этот жалкий человеческий надзор, эта бессмысленная подсудность человеческим судам, помогли апостолу прибыть в Рим, задержаться в нем и утвердить Римскую церковь.

В сущности, апостол Павел в узах явился и первым архиереем Рима, исторически дающим образ истинного пастырствования, основанного не на внешнем престиже или государственном авторитете, но на правде Христовой и ее кротких страданиях в мире.

III. СТРАНСТВИЯ

ПУТЬ НА СЕВЕР

I